.
Меню
Главная
Археология
Этнология
Филология
Культура
Музыка
История
   Скифы
   Сарматы
   Аланы
Обычаи и традиции
Прочее

Дополнительно
Регистрация
Добавить новость
Непрочитанное
Статистика
Обратная связь
О проекте
Друзья сайта

Вход


Счетчики
Rambler's Top100
Реклама


О чем может рассказать керамика
Можно подумать, что природа сама ревниво, стирает и сглаживает все следы своей работы: она как будто щеголяет совершенными образцами своего творчества, в которых ей удалось воплотить какую-нибудь вполне развитую мысль, но она немилосердно уничтожает самую память о своих первых, не уверенных попытках.
С. В. Ковалевская

О чем может рассказать керамикаГончарное производство алан несет на себе ряд черт, специфических только для него и позволяющих четко выделять продукцию: сюда входит характер обжига (серый цвет в изломе и на поверхности), лощение (черное, блестящее, полосчатое, сплошное, из заштрихованных треугольников, ромбическое и т.д.), пропорции сосудов, место расположения ручки, высокий процент клейменой посуды, типы и т.д. Не только типы керамики, но каждый из признаков (а их выделяется много десятков) четко распределены во времени и пространстве.



О чем может рассказать керамика


Набор керамики, которую аланы в эпоху раннего средневековья ставили в погребения, существенно отличается от того, который археологи находят в слоях поколений; так, 92,6% керамики, происходящей из могильников, составляют кувшины различных форм и размеров, кружки и чарочки; сосуды без ручек (кубышки и миски) составляют всего 3,7%, кухонная керамика любых форм - столько же, причем это соотношение, справедливое для большей части памятников Северного Кавказа, ни в коей мере не характеризует особенностей гончарного производства, оно является отражением особенностей погребального обряда, когда в могилу кладут не столько заупокойную пищу, сколько заупокойное питье. Если обратиться к керамике из поселений, то кухонная керамика: там составляет 77,7% при 20,9% тарной и всего 1,4% столовой. Следовательно, кухонная керамика встречена и погребениях примерно раз в двадцать реже, а кувшины, кувшинчики, кружки и чарочки - раз в восемьдесят чаще, чем в поселениях.

О чем может рассказать керамика


Подавляющее большинство всей посуды представлено керамикой, сделанной или по крайней мере подправленной на ручном круге, свидетельствами чего являются симметричность формы, следы заглаживания, видные на внутренней и внешней поверхности сосудов, рельефные клейма или следы подставки от круга на дне и т.д.

Однако, различаясь по ассортименту, керамика поселений и могильников едина как культурно-историческое явление. Важность ее исследования заключается в том, что, являясь самым массовым материалом на поселениях, где датирующие находки могут быть очень редки, керамика, даты и типы которой выясняются на материалах погребений (типы - по целым формам сосудов, а даты - по сопровождающему инвентарю), становится датирующим материалом. Последнее облегчается тем, что в настоящее время в археологии существует целый ряд математических процедур для датировки культурного слоя по процентному соотношению керамического материала. Следует подчеркнуть, что в работах по археологии Кавказа керамика обычно датируется по сопровождающему материалу. Она сама никогда не имела самостоятельного значения для датировок; если же и каких-либо комплексах она оказывалась единственным материалом, то обычно применялись расплывчатые даты типа V-VIII или VI-IX вв. Построение типологии керамики по индексам показывает, что сочетание в комплексе нескольких сосудов, так же как и наличие отдельных типов и признаков, позволяет говорить о более узких датах в век-полтора.

При сравнении деятельности гончарных мастерских различных районов мы видим, что развитие происходит как бы по равнодействующей двух тенденций, где одной силой была роль традиции, вытекающей из стабильности вкусов населения раннесредневекового Кавказа, а другой - различные производственные достижения отдельных мастерских под воздействием других ремесел и иноземных влияний. По-разному достигалась постепенная унификация керамики в пределах сложившегося на протяжении времени ассортимента ее форм. При изучении керамики как изменяющейся во времени системы, где важны не только начальное и конечное положения, но и характер перехода между ними, в специальных работах особое внимание уделяется именно этому процессу развития.

При создании естественной классификации мы ищем тот эталонный тип, который стоял перед мысленным взором мастера-гончара. Имея в своем распоряжении серию сосудов, объединенных между собой сочетанием целого ряда признаков формы и орнамента, исследователь приходит к представлению об этом «усредненном», «типичном» экземпляре, его же мы можем представить, графически или в средних индексах, оценив затем все отклонения от него для имеющихся в коллекции материалов (в таблицах сводный рисунок типа или варианта строится с учетом среднего арифметического всех размерных количественных признаков и частоты качеств венных признаков).

Средние индексы могут быть получены двумя способами, из которых первый наиболее надежный. По нему мы вычисляем индексы для каждого сосуда, а потом уже по каждому отдельному индексу - среднее арифметическое для выделенного типа. Второй способ: вычисление индекса для уже усредненных данных, то есть для сводного типа. Именно этим путем как наиболее экономным мы идем в нашем исследовании.

В специальных работах автором была подвергнута такому анализу вся раннесредневековая керамика Центрального Кавказа. Для могильников верхней Кубани это коллекция в 217 сосудов, происходящих примерно из 70 комплексов более чем из 20 пунктов Карачаево-Черкесии, в частности 60 сосудов из 18 комплексов Гиляча. Она членится на 16 типов, часть которых подразделяется на варианты.

Рассмотрим на нескольких примерах, что дает предложенная нами типология формы по индексам по сравнению с традиционной. В могильниках верхней Кубани и окрестностей Кавказских Минеральных Вод одним из наиболее распространенных типов керамики в могилах являются небольшие чарочки-кувшинчики с серой или черной поверхностью, украшенной горизонтальными лощеными полосами по прямому горлу и вертикальным лощением по тулову. Они могут быть рассмотрены с разной дробностью - там, где В. А. Кузнецов выделяет один тип, а Т. М. Минаева - два, автор выделяет два, членящихся на шесть вариантов.

Это деление дает возможность получить дополни- тельную информацию о дате комплексов, происхождении форм, связях населения.

Так, рассматривая даты погребений, из которых происходят сосуды 1-го и 2-го вариантов I типа, мы видим, что 1-й характерен для VI-VII вв. (и лишь в отдельных случаях для V в.), а 2-й - исключительно для погребений VI в. Это значит, что относительно крупные чарочки-кувшинчики более стройных очертаний производятся в V в., а позже они приобретают более приземистую форму и становятся ниже (высота уменьшается от 12,5 до 8,9 см.).

Эта же закономерность в изменении формы наблюдается и для чарочек-кувшинчиков II типа, украшенных выпуклыми сосцевидными выступами, причем изменение формы подкрепляется изменением числа выступов, которых тем больше, чем древнее погребение, откуда этот кувшинчик происходит. По 4-5 выступов на всех сосудах в ранних погребениях Гиляча (погребения № 1, 3, 5, 6, раскопки 1-965 г.), тогда как в Байтал-Чапкане таких сосудов всего 3 (катакомбы № 20, 21) из 22 экземпляров, на остальных по 3 выступа, что мы наблюдаем и в комплексах VI-VIII вв. в окрестностях Кавказских Минеральных Вод; в комплексах IX в. представлены кувшины лишь с одним сосцевидным выступом. Форма и орнаментация этих выступов и процент украшенных ими сосудов меняются не только во времени, но и в пространстве: 37,8% на верхней Кубани, 25,5% в Кавказских Минеральных Водах, 8,5% в Кабардино-Балкарии, 1,5% в Осетии при 0,6% в Дагестане (укажем еще, что сосцевидные выступы были типичны для кобанских сосудиков скифского времени).

Хронологическим показателем оказываются, таким образом, некоторые признаки формы, выраженные в индексах. Отношение высоты верхней части тулова к нижней (собственно, это характеристика степени стройности сосуда) на материалах керамики верхней Кубани дает четкую картину: менее 100 для VI-VII вв., более 100 для VIII-IX вв. и более 150 для IX-X вв. (мы уже подчеркивали, что этот процесс перехода от вытянутой формы к приземистой начался в V в., а вернее, в позднесарматское время, но, к сожалению, для позднесарматского периода не производилось подсчетов индексов керамики). По отношению высоты горла к общей высоте сосуда отделяются комплексы самого конца I тысячелетия н.э. от более ранних - индекс меняется от 33-30 до 20-20,5.

Специфика того или иного памятника проявляется и ассортименте керамики, что отражает особенности погребального обряда, очевидно связанные с этнокультурной принадлежностью погребенных; так, в единственном верхнекубанском катакомбном могильнике Байтал-Чапкан в погребениях найдены миски, столь характерные для катакомбных же (но подкурганных) погребений V в. н.э. из Брута и хутора Октябрьского. Отдельные типы керамики документируют связи верхнекубанского аланского населения с жителями Черноморского побережья Кавказа, в частности абасгами и санигами: красноглиняные бутылкообразные сосуды, красноглиняная керамика с росписью; но это уже в большей степени касается следующего исторического периода, здесь, же нам хотелось акцентировать лишь один аспект этой темы - близость между керамикой V в. и керамикой последующих периодов (VI-VIII вв.) и единую линию ее развития.

На материалах верхнекубанских памятников могут быть решены те вопросы, которые мы не можем решить на многих других: какое среднее количество сосудом приходится на одного погребенного, существует ли отличие в количестве, наборе и размерах сосудов для погребений женщин, мужчин и детей, можно ли делать какие-то выводы о богатстве погребенных на основании числа положенных с ними сосудов? В этом смысле памятником первостепенной важности является Байтал-Чапканский катакомбный могильник VI-VII вв., где катакомбы использовались (за одним только исключением) для одиночных погребений.

Что касается среднего числа сосудов на одного погребенною, то наибольший показатель наблюдается для женских погребений (3,8 сосуда), затем для каждого из погребений парного захоронения (3,0), мужских (2,8) и детских (2,5). Эта же связь с полом и возрастом почти полностью повторяется в распределении среднего объема сосудов (в качестве критерия взята высота): 18,7 см для парного погребения, 16,2 см для женского, 15,8 см для мужского и только 10,9 см для детского. Другими словами, это значит, что в детские погребения ставили только маленькие кружки и очень редко кувшины, а в погребения взрослых - кроме кружек, кувшинов иногда крупные трехручные кувшины-водолеи (чаще женщинам, чем мужчинам). Конечно, если бы мы измеряли не высоту сосуда, а объем, то полученные отличия были бы еще нагляднее.

Среднее число сосудов на одно погребение может также служить хронологическим показателем: ранние погребения содержат до шести сосудов (Гиляч), тогда как в погребениях IX в. (Мокрая Балка) каждое второе погребение вообще не содержало керамики, а в остальных было по одному сосуду. Этот показатель уменьшается постепенно от 3,0 (V-VII вв.) через 1,5 (VIII - первая половина IX в.) до 0,5 (вторая половина IX в.).

Рассмотрев лишь некоторые аспекты формализованного анализа массового керамического материала и возможностей его применения, мы отчетливо видим, насколько красноречивым и исторически информативным может оказаться этот материал при умении правильно его прочесть. В нашем случае он позволяет проследить преемственность в гончарной традиции от кобанской культуры к аланской, а в пределах аланской - от первых веков нашей эры до развитого средневековья, то есть именно керамика демонстрирует местные древние корни раннесредневековой аланской культуры.

Ковалевская В. Б. Кавказ и аланы. М., 1984
Автор: Humarty   

Популярное

Поиск

Опрос

Через поисковую систему
По ссылке
По совету знакомых
Через каталог
Другое



Календарь
«    Октябрь 2024    »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 123456
78910111213
14151617181920
21222324252627
28293031 

Архив
Сентябрь 2015 (3)
Август 2015 (2)
Июль 2015 (7)
Июнь 2015 (10)
Май 2015 (9)
Апрель 2015 (4)

Реклама