Этот период характеризуется стабильной внешнеполитической обстановкой без крупных военных конфликтов. Аланские войска приглашаются в качестве равноправных союзников (чаще всего грузинами) для совместных походов. Структура последних хорошо описана грузинскими историками XII в.; так, Басили сообщает, что «порубежники находили дело, или крепость, подлежавшую взятию, или подступившего туркмена, или город, подлежавший разрушению, или страну, подлежавшую опустошению, докладывали, и она (царица Тамара - С.А.) рассматривала дело и исследовала. Если стоило того, чтобы собирали войско, повелевала Захарию и Иване (военным министрам - С.А.), и те собирали войско, сам царь Давид (осетинский царевич Давид-Сослан - С.А.) отправился во главе их, ниоткуда не возвращавшийся не победив.» (355, с.80-81). Мелкие же набеги, преследующие цель ограбления соседних стран (что являлось регулярной функцией всякого государства в феодальную эпоху) осуществлялись под руководством правителей приграничных областей (355, с. 81). Следовательно, в стратегическом плане аланы получают (если так можно выразиться), самостоятельность, поскольку военные компании им приходится вести, уже не приспосабливаясь к стратегии своего сильного союзника.

Основной особенностью тактики данного периода является увеличение престижа пехоты. Даже в кругах профессиональных воинов - наемников предпочтение начинает отдаваться пешему поединку, как это отражено в рассказе Никифора Вриения (976 - 1087 гг.), где аланский солдат «по найму» Арабат «приглашал товарища (тоже алана - С.А.) по имени Хаскариса, из подручников Алексея Компана, вместе с ним сойти с лошадей и ударить на врагов копьями.»(208, с. 148-149).

Впрочем, значение решающего конного копейного удара продолжало сохраняться, что тоже зафиксировали грузинские летописи: «Когда Давид (Давид-Сослан - С.А.) и его войска убедились в твердости решения неприятеля, потребовали оружие и сели на коней, взяв в руки копья. С первого же появления они обрушились на них как гром и ударили» (355, с.82).

Дальнейшее облегчение аланского вооружения в этот период имело следствием то, что, столкнувшись с тяжелой европейской конницей крестоносцев, аланы оказались бессильны. В сражении при Эпире (Восточная Албания) в 1108 г. кавалерия под предводительством Росмика, сражавшаяся в составе византийского войска против рыцарей Боэмунда Тарентского, атаковала крестоносцев, но не смогла причинить последним вреда, ни стрелами, ни в рукопашной схватке (18, с. 353). Подобным образом заканчивались столкновение с крестоносцами и в более позднее время, как это было в битве у Филипполя в 1189 г, в которой был разбит аланский отряд (343, с.42).

Впрочем, подобные примеры не дают нам полной уверенности утверждать, что тяжелая конница аланами в этот период не использовалась, поскольку она имелась у всех соседних с ними народов. Священник Сиврейский Петр Тудебод пишет о войске Кербоги, и мира Моссульского, противостоящего крестоносцам в битве под Антиохией (1098 г.): «Сам же Кербога собрал бесчисленные толпы язычником, а именно турок, арабов, сарацин, публиканов, азимитов, курдов, персов, агуланов и многих других, которым нет числа. Агуланы были в числе 3000; они не боялись ни копий, ни стрел, ни прочего оружия, ибо были закованы в железа с ног до головы, равно, как и их лошади; сами же они не употребляли никакого другого оружия кроме меча» (349, с226). С учетом того, что алан иногда именовали агванами (208, с. 56-158), можно предположить, что речь здесь идет именно о них.

Что касается боевого порядка, то грузинские летописи XI - XII вв. сообщают, что осы - аланы «... отличные воины, прекрасно владеют оружием и в бою едины и помогают друг другу, умеют хорошо расставить свои силы во время боя, чему они научились у арабов» (384, с.96). Таким образом, аланский боевой порядок аналогичен арабскому этого периода, который хорошо известен по письменным источникам: при сближении с противником конница авангарда арабов, завязав бой, постепенно отходила к своим главным силам; в это время строилась тяжелая пехота, пехотинцы, став на одно колено, прикрывались щитами от неприятельских стрел и дротиков, свои длинные копья они втыкали в землю и наклоняли их в сторону приближавшегося неприятеля; лучники располагались за тяжелой пехотой, через голову которой осыпали стрелами атакующего неприятеля (238, с.550).

Боевой порядок арабов был расчленен по фронту и в глубину. Каждая из линий, выстраивавшаяся в пять шеренг, имела аллегорическое название: первая линия — «Утро псового лая» - состояла из рассыпного строя всадников; вторая - «День помощи» - и третья - «Вечер потрясения» - линии, являющиеся главными силами, состояли из кавалерийских колонн или фаланг пехоты, располагавшихся в шахматном порядке; в четвертую линию - общий резерв - входили отборные дружины, которые охраняли главное значение. Общий резерв вступал в бой лишь в крайнем случае. В тылу расположения арабов находился обоз с семействами и стадами. С тыла и флангов их боевой порядок был уязвим, но его высокая маневренность обеспечивала соответствующую перегруппировку сил. Бой завязывала первая линия, которая старалась расстроить и надломить силы противника. Затем ее поддерживала вторая линия. Главные силы арабов предпочитали вести оборонительный бой, являясь опорой для действий легкой конницы и пехоты. Обычно арабы стремились охватить фланги боевого порядка противника. Когда последний был надломлен, они переходили в общее наступление, а затем преследовали (конницей) его до полного уничтожения (238, с. 550).

Продолжало сохраняться византийское построение предыдущего периода, которое получило широкое распространение в Грузии и в России и использовалось вплоть до XVIII в. Боевой порядок состоял из «передового полка», за которым располагался «большой полк», а на флангах строились «правая рука» (или правое крыло») и «левая рука» (или «левое крыло») (44, с.184-185) внутри каждого полка построение происходило по отрядам феодалов, поскольку каждая дружина была обучена вести бой только своим составом. Любое из этих подразделений было хорошо само по себе, однако взаимодействовать в бою с другими оно не умело, поскольку войны не имели возможности пройти общие военные сборы, где они смогли бы обучиться совместным военным действиям. Слабая государственная власть не могла создать надлежащих условий и ввести жесткую дисциплину. Поэтому в боях каждый крупный и даже мелкий феодал зачастую действовал самостоятельно, по своему усмотрению (350, с. 234-235).

Особой страницей в аланском военном искусстве являются победы грузинского войска под предводительством Давида-Сослана. Г.Д. Тогошвили указывает и на существование осетинского (аланского отряда), являвшегося личной дружиной Давида-Сослана, постоянно сопровождавшего его и выполнявшего в мирное время функции стражи - телохранителей, а в военное время боевое задание (355 с.71,95). Даже грузинские исследователи воздают должное полководческому таланту Давида (355 с.92), ярким примером которого является Басианское сражение 27 июня 1202г. Против армии султана Рухн ад - Дина грузинское войско выступило разделенным на три части - центр и два крыла. Историки царицы Тамар так описывают ход сражения: «Авангарды обоих войск приблизились друг к другу. Завязался жестокий и сильный бой. Он продолжался долго, падали с обеих сторон, но больше погибало среди султанского войска. Бой затягивался. Убили коней под министром двора Иваном, Захарией Гагели, Шалвою и Иваном Ахалцихскими, Такиадином Тмогвели... и многими другими начальными людьми. Была опасность обращения в бегство, но мужественные грузины выдержали и остались в строю пешими... Бой усиливался. Когда это увидел храбрейший Давид, из предосторожности, чтобы кони не растоптали пеших грузин, с одной стороны отошел от них он, с другой - правой - Захария Мхаргрдзели. Они ринулись в строну персов и устремились ни них, с одной стороны Давид - Сослан, с другой - Захария, бывшие же поближе явились раньше. В ту же минуту подошел Давид со своим войском, и как волк среди овец, так он ворвался в бесчисленное войско султана. С первого же столкновения и удара мечей многомилостивый бог призрел поклоняющихся к кресту, и Вардзийская богоматерь приумножила славу Давида и Тамар. Такое громадное множество войска было сразу разбито, побеждено и рассеяно...» (355, с.91).

Разбирая ход Басианского сражения, И.Г. Гедеванишвили считал, что Давид, находясь вместе с конницей в резерве, ждал кризисной ситуации сражения и точно рассчитал момент вступления в дело. И.Д. Шаишмелашвили полагал, что именно Давид смог найти и реализовать нужное решение в возникшем в ходе битвы хаосе и сумятице. Оставив против наступавших турок-сельджуков спешившиеся отряды, он перегруппировал большую часть конницы на фланге, стремительном фланговым ударом внес смятение в ряды противника и обеспечил победу (355 с. 92).

Примером аланского искусства взятия крепостей можно считать сражение под Шамхором в 1195г. между сельджукской коалицией и армией Давида-Сослана. Мусульмане во главе с Абу-Бакиром расположились на пространстве между Шамхором и Гандзой, сильно укрепив первый и сделав его центром обороны. Давид-Сослан приял решение начать сражение штурмом города - крепости Шамхора, поскольку его взятие разрушало всю оборонную систему врага. Сослан так построил войска, что его фланги справа упирались в склоны горы, а слева доходили по реки, что позволяло им перекрыть всю долину, и лишало противника возможности воспользоваться своим численным превосходством и обойти фланги грузинского войска (355, с.85). Грузинские летописи описывают дальнейшие события так: «Построили войска по порядку.. отправились к Шамхору, окружили его, причем... разделили отряды. Сам, царь, оставив справа с отрядами своими Шамхор, и с незначительными силами завязал бой у ворот города, около моста. Другие мужественно шли по трудной и неудобной дороге, и вышли против авангарда исмаилитского войска» (355 с.85). По всей вероятности, Давид-Сослан решил сделать обходной маневр и оказаться в тылу крепости, перерезать пути между Шамхором и Гайдзой и во взаимодействии с наступающими силами разгромить шамхорскую группировку противника, затем всеми силами преследовать отступающие в сторону Гайдзы уже дезорганизованные вражеские войска, не дать им время для отдыха и укрепления. Пока войска левого фланга под предводительством Давида-Сослана проводили намеченный маневр, на город - крепость осуществлялись ожесточенные фронтальные атаки правым флангом грузинских войск. «Опоясанный каналами и крепкой стеной город держался крепко, копье и меч не в состоянии были одолеть сопротивление врага, только обилие пущенных стрел доставляло ему неприятность» (355 с.86). Исследователи отмечают, «что наступающие не использовали осадных устройств или даже простых лестниц. Отмечается только, что передовые отряды, напрягая силы, преодолели внешнюю стенку и проложили проход.

И вновь с вступлением в бой отряда во главе с Давидом-Сосланом, начинается перелом в Шамхорском сражении. «Пока царь подоспел, отряд атабега выстоял. Когда они увидели царя, на них обрушился гнев божий, равно как мечи и копья царя, которые истребляли их отряды. Неприятеля обратили в бегство» (355, с.86). Морально сломленный гарнизон Шамхорской цитадели, потеряв всякую надежду на поддержку извне, сдался на милость победителей.

В случае неудачи общего штурма, применяется и осада, как это видно на примере Карса в 1206 г. не имея возможности захватить его приступом, грузины «в окружении все крепости и деревни отобрали» и с прибытием Давида-Сослана «взялись ломать уже сплошной стеной построенную ограду для воды, и по истечении многих дней сделали брешь в этом месте, и тогда вода иссякла, и с ней вместе настал конец для большинства горожан» (355, с. 93) и крепость сдалась.

Продолжали существовать и такие приемы общие для всех степных народов как начало боя массированным обстрелом из луков и устройства укрепления из повозок. Так Анна Комнина пишет: «Скифы (в данном случае речь видимо идет о печенегах - С. А.) тоже встали в боевые порядки - ведь они обладают врожденным искусством воевать и строить ряды - устроили засада, по всем правилам тактики «связали» свои ряды, как башнями огородами свое войско крытыми повозками, а затем поотрядно двинулись на самодержца и стали издали метать стрелы в наших воинов (18, с. 210).

Об устройстве аланами засад упоминает и Константин Багрянородный (919-959 гг.), сообщающий, что эксусиократор (властитель) Алании, в случае направленных отношений с хазарами, подстерегал последних на дорогах и нападал на них (20, с. 53). О широкой практике нападений в ночное время суток свидетельствуют строки из поэмы «Искандер - наме» азербайджанского поэта Низами Гянджеви (ок. 1141 - ок. 1209 гг.): «Из аланов и арков полночным отрядом вся страна сметена, словно яростным градом» (217, с. 118).

Сланов А.А. Военное дело Алан I-XV вв.