Ряд исследователей вообще отрицают пребывание алан в I в. н. э. в центральной части Северного Кавказа, отодвигая дату появления алан на Кавказе еще дальше.
Так, например, В. Н. Гамрвкели, специально останавливающийся на этом вопросе, считает, что античная литература не содержит каких-либо «данных, могущих служить основанием для утверждений о наличии значительной массы алан в I в. н. э. в степях, примыкающих к горной зоне Центрального Кавказа».
С другой стороны, В. А. Кузнецов связывает появление алан на Северном Кавказе с гуннским нашествием 70-х годов IV века н. э., когда «масса алан под напором гуннов отхлынула из Поволжья и Подонья в предгорья и горы Северного Кавказа». В. А. Кузнецов считает, что именно эти события имели решающее значение в изменении этногеографии края. «Масса алан после гуннского нашествия передвинулась далеко к югу, вглубь Кавказа». Хотя автор не отрицает, что письменные источники упоминают алан на Кавказе с I в. н. э., тем не менее, наиболее исторически обоснованным временем бытования аланской культуры, по его мнению, является период с V по XIII вв. н. э. При этом, не останавливаясь на показаниях письменных источников, он стремится опереться на периодизацию катакомбных могильников Северного Кавказа, считающихся аланскими.

В письменных источниках по Северному Причерноморью и Северному Кавказу этническое наименование «аланы» появляется в первом в. н. э. в царствование императора Нерона. Впервые это племенное название встречается у знаменитого философа и поэта Луция Аннея Сенеки (последние годы до н.э. - 65 г. н.э.) и у известного поэта Марка Аннея Лукана (39-65 гг. н.э.).
Сенека знает алан в Северном Причерноморье, характеризуя их как племя, совершавшее набеги на дунайские провинции Римской империи:«...Истр, представляющий пути к бегству диким аланам...» Лукан же помещает алан на Кавказе, называя их в числе племен, с которыми сталкивался римский военачальник Гней Помпей во время своего похода в Закавказье в 65 г. до н.э. Лукан вкладывает в уста Помпея следующие слова, обращенные к парфянам: «...если я в то время, как стремился к Каспийским запорам и преследовал суровых и вечно воинственных аланов, предоставил вам, парфяне, широко разбегаться по ахеменским равнинам и никогда не загонял робких, в безопасный Вавилон».
Наряду с Сенекой и Луканом, имя алан в первом веке н.э. встречается также у таких античных писателей, как, автор «Естественной истории» Плиний Старший, древнееврейский историк Иосиф Флавий, эпический поэт Валерий Фланк.

Резкое отличие осетинского языка от языков других народов Северного Кавказа породило на первых парах самые различные теории происхождения носителей этого языка. Гюльденштедт, например, путешествовавший по Кавказу в 1770 и 1773 годах, придерживался точки зрения о половецком происхождении осетин. Основываясь на сходстве некоторых осетинских имен с половецкими, он считал осетин остатками половцев, бежавших, якобы, после поражения в войне с русскими в 1110 году на Дону в горы Кавказа. Это мнение не имело под собой никакого научного обоснования и, естественно, не получило дальнейшего развития.
Гакстгаузен, не отрицая идентичности алан и осетин, в те же время утверждал, что осетины происходят от готских и других германских племен, разбитых гуннами и укрывшихся в горах Кавказа. По его мнению, готы, укрывшиеся в горах Кавказа, подчинили себе «первоначальных кавказских жителей, осетинов и аланов», заимствовали их язык и образовали вместе с ними новый народ.
Теория германского происхождения осетин, выдвинутая Гакстгаузеном, базировалась на сходстве некоторых осетинских слов с немецкими, что объясняется принадлежностью обоих языков к индоевропейским, а также на сходстве ряда предметов домашнего обихода и некоторых осетинских обычаев с древнегерманскими. Эти факторы, не являющиеся этническими показателями, не могли, конечно, служить доказательством германского происхождения осетин. Однако рецидивы этой теории проявлялись и в более позднее время, например у К. Гана и ряда фашистских историков.

Господство аорсов в степном поясе Азии и Европы закончилось к середине I века н.э. Китайские хроники династии Поздней Хань (26-211 гг.) сообщают, что антсай (аорсы) взяли себе новое имя «ал-лан-ай» (аланы), и это заставляет предположить, что они утратили свое главенствующее положение среди восточных сарматов, уступив его аланам. Название «аорсы» перестало упоминаться в письменных источниках, и вместо него мы встречаем у древних авторах свидетельства о неких «аланорсах», «западных» или «белых» аланах. Этим именем они, вероятно, называли ветвь аорсов, покоренную аланами. В 68 г. аланы были отмечены в окрестностях Азовского моря, и за их появлением последовало строительство укреплений вокруг Танаиса. К началу II века они стали хозяевами в районах, принадлежавших до этого аорсам, и на большей части сакской территории. Некоторая часть аорсов переселилась на запад, другие признали господство аланов и, смешавшись с пришельцами, растворились среди них. Часть сираков, по-видимому, тоже отступила на запад, но большинство осталось на прежней территории, покорившись аланам, а затем завоевавшим их готам.
Продвижение восточных аланов на западный берег Дона, вероятно, сдерживалось отошедшими за Дон аорсами, и поэтому их дальнейшее продвижение проходило в южном направлении. В 73-74 годах они сделали попытку завоевать Парфию, наступая вдоль восточного побережья Каспия, но это им не удалось. Около 123 года они вторглись на территорию Римской империи в Северо-Восточной Азии, но были отброшены войсками наместника Флавия Арриана. Еще одно наступление на юге было предпринято ими в 133 году. Иудейский историк Иосиф Флавий (37-95 гг.) оставил нам отчет об одном из таких набегов аланских племен на земли современного Азербайджана и Армении в I веке.

Под давлением обрушившихся на них гуннов большинство аланских племен отступило на запад, но многие остались в степях и впоследствии растворились среди гуннов или других тюркских народов (утигуров, кутригуров, хазар, болгар), которые последовательно, друг за другом, становились хозяевами на юге Восточной Европы. Отдельные группы аланов смогли сохраниться в степи вплоть до XIII века, когда Гийоме Рубрук встретил их между Крымом и Уралом на своем пути ко двору великого хана Золотой Орды в Каракоруме.
На Украине известно множество сарматских захоронений IV-V веков н.э. в верховьях Днепра. Некоторые исследователи полагают, что они были оставлены аланами «в обозе» гуннов. Для этой группы характерны так называемые «речные могилы» - плоские захоронения в поймах рек, заливаемых весенним половодьем. В таких могилах воинов часто хоронили вместе с конями и клали в них золотые украшения, оружие и богато украшенную конскую упряжь. Аналогичные «речные могилы» были обнаружены на Волге и в отдельных районах Казахстана. Вероятно, также аланского происхождения около десятка богато обставленных «княжеских» захоронений и могил, где похоронены женщины в золотых коронах с полудрагоценными камнями или цветным стеклом. Они разбросаны на огромных пространствах от Казахстана (Боровое) до Венгрии (Чорна) и Польши (Якушовице, Ендрыховице). Великолепнейший пример такой короны был обнаружен в могиле женщины из Керчи (Пантикапея) в Крыму.

Захват остготами Украины около 200 года н. э. положил конец иранскому владычеству на юго-востоке Европы, длившемуся более тысячи лет. Остготское правление принесло этим краям почти два века процветания, и сарматская и готская культуры оказывали друг на друга взаимное влияние.
Остготской империи не суждено было просуществовать дольше, чем ее предшественникам в Северном Причерноморье, где скифские и сарматские племена последовательно сменяли друг друга на протяжении двух сотен лет.
Около 355 года н.э. гунны вступили в Европу и заполонили степи низовьев Волги и Дона. Их наступление знаменует начало новой эры - эры тюркского господства в Восточной Европе, продлившейся около восьми веков. Во II и III веках н.э. гунны уже захватили древнюю родину сарматов в Азии и теперь стали хозяевами на последних остававшихся сарматских землях. Часть живших там восточных аланов отступила на запад, другие искали прибежища на Кавказе, но большинство было захвачено гуннами, которые впоследствии увлекли их за собой в Центральную Европу. Непреодолимый натиск гуннов продолжался, и в 375 году н.э. они уничтожили Остготское королевство.

Наконец мы подошли к аланам Кавказа. Их современные потомки - осетины, небольшой народ, живущий в предгорьях Кавказа, - единственные люди, до сих пор говорящие на языке когда-то многочисленных и могущественных сарматов, хотя и сильно измененном.
Сарматские племена, достигшие Кавказа в IV веке до н.э., и позднее держались исключительно в предгорьях и прилегающих степях. После гуннского вторжения большие группы аланов из степей низовьев Волги, пришедшие в этот регион, разделились на две части: одни осели в предгорьях и слились с сарматскими племенами, появившимися здесь раньше, но большинство углубилось дальше в горы. Они проникли в высокогорные области Центрального Кавказа и заселили области, которые до этого принадлежали народам кобанской культуры железного века.
В конце VI века кавказские аланы пережили нападение авар, а затем - алтайских тюрок. С 650 года они находились в вассальной зависимости от хазар и часто упоминались в хрониках того времени. Мы знаем, например, что в 558 году вождь аланов Саросий сообщил Юстиниану, сыну Германария, константинопольскому военачальнику в Колхиде, что царь авар хочет установить отношения с Византией. Имя аланского правителя Итаза упоминается в VIII веке. Вся область от долины Кубани до Дагестана именуется Аланией. Эта земля управляется аланами, чьи князья и княжны часто вступают в брак с царствующим домом Грузии в Закавказье. Когда аланы пришли на эти земли в IV веке н.э., они покорили местные племена неиранского происхождения и жили с ними бок о бок в одних и тех же деревнях, хотя и хоронили своих мертвых на отдельных кладбищах. Это тесное взаимодействие затронуло обе культуры, но, в конце концов, аланы растворились среди местного населения, которое, по-видимому, превосходило их количеством.

Судьбы аланов, отступивших на запад перед нашествием гуннов, складывались весьма причудливо, и проследить путь всех мелких аланских группировок - задача не из легких. Еще до гуннского вторжения в западные области Северного Причерноморья аланы и готы переняли друг у друга стиль некоторых украшений и других предметов. Это означало, что материальные культуры этих народов прибрели схожие черты, и поэтому аланские погребения часто трудно отличить от готских. Более того, поскольку аланы были отрезаны от своей традиционной среды обитания - степей, их культура претерпела значительные изменения.
Однако есть несколько специфических предметов, присутствие которых в захоронении может служить четким признаком сармато-аланского происхождения погребенного в нем человека. Среди таких предметов - маленькие бронзовые зеркала и золотые пластинки с характерным узором, пришитые к одежде. Аланы также переняли от готов «готские фибулы», и после готского вторжения они, вместе с остготами, внесли свой вклад в распространение более или менее модифицированной формы «готских фибул» среди нескольких тевтонских племен.

V век стал последним для венгерских сарматов. В 405 году н.э. гунны достигли Венгрии, и до 432 года н.э. они были хозяевами на большей части территории страны, поработив жившие там народы, включая остатки сарматов. Большой контингент восточных аланов - сарматского племени, вступившего в Центральную Европу последним, - по всей видимости, пришел следом за гуннами, насколько об этом можно судить по захоронениям того времени, содержащим керамику гуннского типа и другие предметы восточного характера. В данном контексте имеет смысл упомянуть погребение Хохфельдена, около Страсбурга. Найденный в нем погребальный инвентарь носит интернациональный, «готский» характер, но зеркальце наводит на мысль, что похороненный в нем человек был сарматом на службе у гуннов.
После смерти Аттилы венгерские сарматы освободились от власти гуннов, но только затем, чтобы в 472 году н.э. потерпеть поражение от короля вестготов, Теодориха. В этой битве пали два сарматских царя - Бука и Банай. Вскоре после этого их земли были захвачены гепидами, и это, похоже, последнее упоминание о венгерских сарматах в письменных источниках. Римляне именовали сарматов Latrunculi (разбойники, грабители), но при этом они представлялись им столь грозными противниками, что шесть римских императоров, одержав победу над таким врагом, сочли титул Сарматский достаточно почетным. В честь этих побед были также отчеканены монеты.

Эволюция религиозной системы алан давно уже привлекает внимание специалистов. Эта проблема имеет важное значение в изучении прошлого любого народа. Ведь единой общечеловеческой религии нет и не было. У каждого народа своя религия, свои обряды, своя «вера». Недаром на протяжении многих веков в народном быту вероисповедная принадлежность человека рассматривалась как признак этнической принадлежности. О человеке чужой национальности спрашивали, какой он «веры». В религиозной системе алан, динамически развивавшейся во времени, автора данной статьи интересует ее социальная функция. В принципе, любая религия - социальное явление, одна из форм общественного сознания, одна из форм «идеологических» отношений между людьми. Религия - не столько отношение человека к богу или богам, сколько отношение людей друг к другу - по поводу представлений о боге или богах. Надо согласиться с С.А.Токаревым в том, что и для чисто научного понимания религии и ее истории важнее всего не изучение имен духов и богов, не описание культовых обрядов, даже не догматическое содержание той или иной религиозной системы; нет, важнее всего изучение социальной функции религии.