Кавказ издавна привлекал многочисленных путешественников, ученых, писателей, русских и иностранных, оставивших много воспоминаний, заметок, монографий о быте, культуре, языке народов Кавказа. Правда, до Пушкина мотивы о Кавказе редко и поверхностно затрагивались в русской литературе. Кавказ был тогда мало изученным краем, и только изредка в стихотворениях М. В. Ломоносова, В. А. Жуковского, Г.Р. Державина встречались упоминания о нем.

В начале XIX века появилось первое произведение о Кавказе - роман Нарежного "Черный год или горские князья". С 1818 года часто бывал на Кавказе А.С.Грибоедов, восхищавшийся природой Кавказа, о чем свидетельствуют такие его произведения, как "Дележ добычи", "Грузинские ночи", "Хищники на Чегеме".

В 1822 году появилось первое крупное произведение А. С. Пушкина о Кавказе - "Кавказский пленник". Поэма дала мощный толчок развитию кавказских мотивов в стихотворных и прозаических произведениях. С этого времени кавказская тематика приобретает широкую популярность в русской художественной литературе.

"С легкой руки Пушкина Кавказ сделался для русских заветною страною не только широкой раздольной воли, но и неисчерпаемой поэзии, страною кипучей жизни и смелых мечтаний! Муза Пушкина как бы осветила давно уже на деле существовавшее родство России с этим краем", - писал Белинский.

После Пушкина тема Кавказа встречается у Бестужева-Марлинского, Полежаева, особенно ярко у Лермонтова и Толстого. Белинский говорил: "Кавказ - эта колыбель поэзии Пушкина - сделался потом и колыбелью поэзии М.Ю.Лермонтова".

Кавказ с его природными богатствами и красотами, с его величавыми снежными вершинами, живописными ущельями не мог не привлечь к себе творческое воображение великого русского поэта А.С.Пушкина. Пушкин был на Кавказе дважды; эти поездки сыграли большую роль в его жизни и творчестве.

Первое его путешествие состоялось в 1820 г., во время ссылки. Поэт полюбил этот край чудной природы, и кавказская тематика сразу же заняла в творчестве поэта большое место. Этому содействовала вторая поездка на Кавказ весной 1829 года. Результатом этих двух поездок Пушкина явился ряд произведений: "Кавказский пленник" (1822), "Кавказ" (1829), "Обвал" (1829), "Монастырь на Казбеке" (1829), "На холмах Грузии лежит ночная мгла" (1829), "Путешествие в Арзрум" (1836).

Находясь на Кавказе, Пушкин видел, как унижены и жестоко эксплуатируемы горцы царскими сатрапами.

21 мая 1829 года Пушкин находился в окрестностях Владикавказа, где был свидетелем осетинских обрядов, описанных в "Путешествии в Арзрум". "Я посетил один из аулов и попал на похороны. Около сакли толпился народ. На дворе стояла арба, запряженная двумя волами. Родственники и друзья умершего съезжались со всех сторон и с горьким плачем шли в саклю, ударяя себя кулаками в лоб. Женщины стояли смирно. Мертвеца вынесли на бурке, положили его на арбу. Один из гостей взял ружье покойника, сдул с полки порох и положил его подле тела. Волы тронулись. Гости поехали следом. Тело должно было быть похоронено в горах, верстах в 30 от аула. К сожалению, никто не мог мне объяснить сих обрядов.

Осетинцы самое бедное племя из народов, обитающих на Кавказе; женщины их прекрасны...

Перед глазами Пушкина проходила тяжелая жизнь горцев. Свое отношение к ним Пушкин выразил в стихотворении "Кавказ":
Так буйную вольность законы теснят,
Так дикое племя под властью тоскует;
Так ныне бесправный Кавказ негодует,
Так чуждые силы его тяготят.
Одним из первых в Осетии, кто по-настоящему оценил значение А.С.Пушкина, был родоначальник осетинской художественной литературы Константин Леванович Хетагуров.

Для Коста было дорого творчество Пушкина, и он его высоко ценил. Об этом свидетельствует ряд высказываний Коста о Пушкине, цитирование отрывков из произведений Пушкина. Так, например, в письме к А.Я.Поповой от 3 июня 1886 г. он цитирует стихотворение Пушкина: "Я помню чудное мгновенье..."

В 1888 г. в газете "Северный Кавказ" был напечатан фельетон осетинского поэта "Владикавказ", в котором упоминается поэма Пушкина "Кавказский пленник".

В письме к А. Цаликовой от 28 марта 1899 года Коста пишет: "Буду ухаживать за крымскими ханифами, петь им восточные мелодии..., купаться в широком открытом море и отдыхать в густой прохладной тени бананов, под убаюкивающий плеск Бахчисарайского фонтана. Последнее обстоятельство, наверное, вдохновит меня написать на осетинском языке лирическую поэму "Бахчисарайский фонтан".

В своей поэме "Чердак" герой вспоминает слова из "Медного всадника" - "Люблю тебя, Петра творенье".

В письме к А. Цаликовой Коста также цитирует слова из этой же поэмы: "Бываю иногда в театре, хожу во второй ряд " назло надменному соседу".

Казалось странным, что Коста, любивший и знавший творчество А. С. Пушкина, не посвятил ему ни одного стихотворения. Но теперь исследователь творчества К. Хетагурова Н. Джусоев в статье "Русские писатели в оценке К. Хетагурова" убедительно доказал, что стихотворение "Салам" ("Привет") посвящено А.С. Пушкину в день 100-летия со дня его рождения.
Стихотворение "Салам" перекликается с пушкинским "Памятником". Адресат стихотворения назван "создателем славы наших гор". Коста обращается к нему, как к великому человеку, прожившему 100 лет.

Коста просит извинить свое «бессильное слово», просит, как младший старшего. Вот как звучит подстрочный перевод стихотворения "Салам".
Не дал нам бог благословенья,
Наши головы уже не в нашей воле
И хорошо сказать не можем
Тебе, но прости нам это.
Наш разум — короток, сердце подавлено горем,
Как усталый человек, бессильно наше слово...
Ты слишком велик, чтоб быть отцом нашего народа,
Наши горы недостойны тобой, им созданной славы.
Твоя жизнь будет жива, пока будет жить род людской.
Твоя жизнь уже теперь равна 100 жизням.
На земле ты совершил все славные дела,
Свою башню ты воздвиг
Последняя строка стихотворения "Салам" является прямой перифразой строки "Памятника": "Я памятник себе воздвиг... " Стихотворение от начала до конца свидетельствует о том, что оно является приветствием великому человеку и что этот человек является для автора высшим авторитетом в искусстве, автор считает его другом своего народа, обращается к нему от имени народа, чтобы поведать о горестях народа и выразить народную любовь к нему. В стихотворении легко заметить перекличку с основными мыслями "Памятника" Пушкина (мысли о бессмертии, о принадлежности славы поэта народу, о близости поэта к народным массам и т. д.).

Нет сомнения, что великий осетинский поэт в совершенстве знал творчество гения русской литературы. Можно ли сомневаться в том, что Коста правильно понял и оценил значение Пушкина для своего творчества, для всей осетинской литературы? Вот что говорит Коста в письме к Баеву: "А тебя, извини меня, я никак не могу признать ни Пушкиным, ни Гротом осетинского языка..." Это высказывание лишний раз подтверждает мысль о том, что Коста прекрасно понимал и знал, что Пушкин является родоначальником новой русской литературы и языка.

Коста глубоко воспринял созданные Пушкиным и Лермонтовым правдивые, яркие образы горцев, натур глубоких и цельных. Вот почему Коста в статье "Неурядицы Северного Кавказа" говорит о "воспетом нашими знаменитыми поэтами, Пушкиным и Лермонтовым, Кавказе..."

Коста содействовал сближению русской литературы с осетинской и перевел ряд поэтических произведений на родной язык. Среди переводов имеется и стихотворение Пушкина "Два ворона". Но перевод до того оригинален, что его можно считать совершенно независимым от пушкинского текста. Коста изменил последние две строки второй строфы и придал тем самым стихотворению национальный колорит.

Изучение творчества Пушкина, в котором Коста видел своего поэтического наставника, раскрывает перед ним новый мир большого искусства кристальной чистоты и правдивости. Учась у Пушкина, Коста, учитывая национальные особенности осетинского народа, укреплял в осетинской поэзии литературные традиции Пушкина.

Величайший интерес, любовь к простому народу сказывались в Пушкине и Коста в течение всей их жизни.

Пушкин и Коста высоко ценили устное народное творчество, постоянно обращались к нему. Недаром Пушкин проводит несколько дней в цыганском таборе; в крестьянском наряде смешивается на ярмарках с народной толпой, присматриваясь к выразительным народным лицам и прислушиваясь к меткому народному слову. О близости Пушкина с народом говорят его сказки, народные песни.

О стихотворении "Жених" (1825), которое сам Пушкин назвал "простонародной сказкой", Белинский восторженно писал, что "в народных русских песнях, вместе взятых, не больше русской народности, сколько заключено ее в этой балладе".

Подобно Пушкину, Коста искал в устном народном творчестве осетинского народа национальную основу, правду жизни, заветные мечты и чаяния народа; подобно Пушкину, Коста говорил о значении поэта и поэзии. Все творчество Пушкина и Коста проникнуто чувством глубокой любви к простому народу, чувством патриотизма. Вот это все роднит поэзию Коста с поэзией Пушкина.

Выступая на литературном поприще, Коста не имел предшественников на родине, писавших на осетинском языке, поэтому он обратился, прежде всего, к осетинскому фольклору, а потом к русской реалистической литературе, к поэзии Крылова, Пушкина, Лермонтова, Кольцова, Некрасова и нашел у них богатую школу поэтического мастерства.

Широкая популярность Коста объясняется его близостью к простому народу. Сюжеты народного творчества лежат в основе многих его произведений. Коста хорошо знал и высоко ценил близкий ему осетинский фольклор, богатый по форме и по сюжетам. "Кубады", "Всати", "На кладбище", "Мужчина или женщина?", "Пастух-батрак", поэма "Хетаг" и др. написаны на основе фольклора.

В стихотворении "На кладбище" Коста, красочно описывая осетинский народный обряд похорон, дает образы, близкие образам из "Божественной комедии" Данте.

Известно, что Коста писал свои произведения на осетинском и русском языках. Но величие Коста с особенной силой проявилось в его осетинских стихотворениях, вошедших в сборник «Ирон фандыр». Этими бессмертными стихами он заложил прочную основу осетинской художественной литературы и литературного языка.

Пушкин и Коста высоко ставили труд поэта, одинаково сознавали всю трудность стоящих перед ним задач. А. С. Пушкин посвятил теме поэта и поэзии целый цикл стихов: "Пророк", "Поэт", "Поэту", "Разговор книгопродавца с поэтом", "Эхо", "Памятник" и др. Ценность этих произведений, помимо их высокого художественного уровня, - в тонкости психологического анализа процесса поэтического творчества. Это искренняя и правдивая исповедь поэта о самой ценной стороне своей внутренней жизни. Стихотворение "Пророк" говорит о тех необходимых свойствах, которыми должен обладать поэт. Пушкинский пророк получает четыре дара: дар внешней наблюдательности, глубокого понимания природы, дар волнующей речи и глубоких переживаний - лишь только при наличии этих способностей поэт может выполнить свое призвание: "Глаголом жечь сердца людей".

Стихотворение "Поэт" построено на противопоставлении: от пустой светской жизни поэт переходит к вдохновенному поэтическому творчеству. В сонете "Поэту" Пушкин предостерегает поэта от заискивания перед светским обществом, от угождения его вкусам и требованиям, от увлечения его оценками и критическими приговорами. Эти стихотворения исполнены глубокого уважения автора к призванию поэта, к его могущественному и плодотворному влиянию на людей.

Коста Хетагуров полностью воспринял все предостережения Пушкина. Он со всей силой своего таланта обрушился на виновников бесправного положения народных масс. В ряде стихотворений осетинский поэт говорит о своем высоком назначении быть защитником обездоленных. В стихотворениях: "Я не пророк", "Не упрекай меня", "Надежда", "У могилы", "Завещание", "Не брани мою музу больную", "Я не поэт", "Перед операцией" и других Коста составил целую программу действий поэта-революционера, демократа, трибуна. В стихотворении "Я не пророк" К. Хетагуров заявляет, что удел его "не удаление в безлюдную пустыню", не бегство от людской клеветы и зла.

В этом стихотворении создан образ поэта, готового пожертвовать собой во имя торжества правды и любви. Коста прекрасно понимал, что, слушая стон порабощенных братьев, настоящий поэт, печальник народного горя не может упиваться волшебными грезами, уходить в мир поэтической мечты:
Я не боюсь разлуки и изгнания,
Предсмертных мук, темницы и цепей.
Везде для всех я песнь свою слагаю,
Везде разврат открыто я корю
И грудью грудь насилия встречаю
И смело всем о правде говорю..
В стихотворении «Не упрекай меня» Коста писал, что «свободные напевы не гармонируют с бряцанием цепей». В стихотворении «Я не поэт» Коста говорит о своем труде поэта, трудном, но благородном.
Я не поэт... Обольщенный мечтою,
Я не играю беспечно стихом...
Смейся!.. Но только я каждое слово
Прежде, чем им поделиться с тобой,
Вымолил с болью у счастья былого
И оросил непритворной слезой...
Вот почему мои песни звучали
Многим, как звон поминального дня...
Кто не изведал борьбы и печали,
Тот за других не страдает, любя.
Не слава нужна поэту, а любовь народа. Образ старого певца дан в стихотворении "Последняя встреча". Слаба его рука, он голоден, нищ, но все же "свободу родному народу бренчит все на лире незвонкой".

Вопросу о роли поэта и поэзии Коста посвятил более 20 стихотворений. Сравнивая стихи Пушкина и Коста, посвященные этой теме, мы видим не только одинаковое понимание роли поэта и поэзии, но даже одинаковые художественные средства: эпитеты, обращения, метафоры, даже названия стихов созвучны. У Пушкина - "Поэт", "Поэту", "Пророк", а у Коста - "Я не поэт", "Я не пророк" и т.д.

Встречаются у них и одинаковые эпитеты и выражения. Например, у Пушкина: "суетного света", "святая лира", "людская молва", "изнеженные звуки", "любовь народная", "суд глупца", "смех толпы холодной", "хвала и клевета" и др. У Коста - "от клеветы и зла", "толпа глупцов", "пустая молва", "святая лира", "смех толпы".

Если проследить за размером стиха, то у Пушкина и у Коста стихи этого цикла написаны ямбом.
Говоря о творчестве Пушкина и Коста, невозможно не сказать несколько слов о стихотворениях, посвященных любви и дружбе.

А. С. Пушкин остро, ярко и пламенно умел переживать радость, гнев, любовь, дружбу и красоту. Любовь вызывала в нем необыкновенный творческий подъем. Особенно прекрасны стихотворения "Я вас любил", "А.П.Керн", "Вакхическая песня", "Чаадаеву" и многие другие.
Я вас любил: любовь еще, быть может;
В душе моей угасла не совсем;
Но пусть она вас больше не тревожит:
Я не хочу печалить вас ничем.

Коста в своих лирических стихотворениях воспевал образ любимой девушки Анны Цаликовой, с ней связывал все лучшее и дорогое. Много стихотворений посвящено ей, среди них "Прости", "Если встреча с тобой", "Да, встретились напрасно мы с тобою", "Я отживаю век, ты жить лишь начинаешь", "Благодарю тебя за искреннее слово", "Я это знал", "Не спрашивай", "Опять к тебе, любимая подруга", "Не верь, что я забыл", "Утес", "Не верю я" и т.д.

Любовь наполняет всю душу поэта. И в лирике Пушкина мы находим выражение чувства любви, свободного от мучительных ощущений. Пушкин преодолевает и чувство вынужденного одиночества, и страх смерти, и предчувствие горя. Для Коста, как и для Пушкина, любовь была морально возрождающей и возвышающей силой. В стихотворении "Благодарю тебя за искреннее слово" поэт благодарит любимую девушку за то, что она возвратила ему "потерянное "я" и благословила на поэтическое творчество.
Теперь настрою вновь заброшенную лиру,
Забуду твой напев и незлобивый смех,
Начну по-прежнему я странствовать по миру,
Молиться и любить, любя, страдать за всех.
Коста любил девушку, но она не отвечала ему взаимностью, он понимал, что тут играют роль причины социального порядка, его шаткое положение в условиях царского самодержавия. В стихотворении "Я понял вас" Коста говорит:
Но слить любовь с любовию поэта
В один аккорд еще боитесь вы,
Боясь суда безжалостного света,
Толпы глупцов и их пустой молвы...
О своей любви к Анне Цаликовой поэт говорил в стихотворении «Признание».
Я часто рифмами играл,
Не будучи поэтом,
Но как любил и как страдал, —
Не говорил при этом.
Теперь я исповедь мою
Хочу поведать свету:
Люблю, мучительно люблю,
Люблю, как жизнь, Аннету!..
Все творчество А. С. Пушкина и К. Л. Хетагурова проникнуто идеями патриотизма, любви к народу и родине.

Через такие произведения Пушкина, как "Воспоминание в Царском селе" (1815), "Вольность" (1817), "Деревня" и другие, такие стихотворения Коста, как "Горе" ("Додой\ "Мать сирот" ("Сидзӕргӕс?), "Тревога" ("Катай"), "Взгляни" ("Ракӕс!'), "Завещание" ("Ныстуай') - проходят красной нитью патриотические мотивы.

Оба поэта хотели видеть свою родину свободной, культурной и счастливой страной. Пушкин и Коста верили в прекрасное будущее:
Товарищ, верь, взойдет она,
Звезда пленительного счастья!
Россия вепря нет ото сна...
...Верь, что мы, как любящие братья,
Воздвигнем на земле один всеобщий храм.
Храм жизни трудовой, насилью недоступный,
Сознательной борьбы, без пыток и крови,
Храм чистой совести и правды неподкупной,
Храм просвещения, свободы и любви.
Страстно ждут оба поэта "вольности святой". Любовь Коста к простому народу большая и неугасимая. В стихотворении "Не верь, что я забыл родные наши горы" он пишет:
Люблю я целый мир, люблю людей, бесспорно,
Люблю беспомощных, обиженных сирот,
Но больше всех люблю, — чего скрывать позорно?—
Тебя, родной аул и бедный наш народ...
К. Л. Хетагуров хорошо знал поэму А. Пушкина «Медный всадник». Размышления о Петербурге толкнули Коста на написание ряда стихотворений. В одном из стихотворных отрывков, относящихся к поэме «Чердак», главный персонаж поэмы Борис возвращается по пустынному Петербургу —
Домой из кружковой беседы,
Где смело, коротко решался
Вопрос прогресса и свободы.
Коста характеризует членов тайного кружка. Покоряющая красота великой северной столицы, "в священном безмолвии стоящей", при "чудной игре сотни тысяч огней", захватила Бориса, и

Он над мощною Невой
Сел на гранитную скамью
И кинул недовольный взгляд
На дивный дорогой наряд —
Столицы спящей. "Боже мой! —
Сказал он, покачав главой. —
"Люблю тебя, Петра творенье! " —
Пел сладкозвучный твой певец...
О, ты восторг, ты восхищение и для меня".
Взгляд Бориса прикован к роскоши и красоте великой столицы русской земли. Но в ней злая сила - мозг самодержавия. Над городом пролетают "печальные звуки", "аккорды тюремного шпица". Коста устами Бориса обращается к "спесивому городу" с резким обличением:
Ты — людоед... Да... Ты всегда
Горячей кровию питался!
Но... нет: довольно! Твой позорный,
Безумный, кровожадный век
Стряхнет с спины своей согбенной
Для жизни новой человек —
Вот скоро... скоро...
Можно предполагать, что поэма была написана в студенческие годы в Петербурге в 1883 - 1885 гг. под непосредственным влиянием поэмы "Медный всадник". Так "сладкозвучный" поэт-певец помогал Коста своими творениями в осмыслении современности и формировании мировоззрения.

Близость Пушкина и Коста сказывается и в романтических поэмах. Поэмы Коста по характеру действия и поэтических приемов написаны в духе русской поэзии времен Пушкина и Лермонтова. Романтические поэмы Пушкина "Братья-разбойники", "Кавказский пленник", "Бахчисарайский фонтан", "Цыгане", "Вадим", а у Коста - "Фатима", "Плачущая скала", "Хетаг", "Перед судом".

Оба поэта ставят одну проблему эпохи - проблему свободы. Глубоко ставятся также вопросы личности и общества. Если провести параллель между поэмой Коста "Фатима" и романтическими поэмами Пушкина, то можно найти много общего даже в судьбах героев. В образе Джамбулата много общих черт с пушкинским Алеко. Он, возвратившись, убивает Ибрагима, друга Фатимы, так же, как Алеко убивает Земфиру. Оба поэта через образы Джамбулата и Алеко осуждают эгоизм, жестокость, человеконенавистничество.

В "Кавказском пленнике" Пушкина и "Фатиме" Коста описывается жизнь и быт черкесов. Обе поэмы проникнуты идеалом свободы. Мы помним, как ценил свободу пленник Пушкина:
Покинул он родной предел
И в край далекий полетел
С веселым призраком свободы.
"Свобода! Он одной тебя
Еще искал в пустынном мире".
Любовь к свободе восхищает Пушкина и в горцах. Он говорит, что "в горах черкес суровый свободы песню запевал". Пушкин восхищался и отвагой горцев, и их упорной борьбой за национальную свободу. И как бы в подтверждение мысли Пушкина о свободолюбии горцев, Коста в поэме "Фатима" подчеркивает их любовь к независимости. Фатима говорит Наибу:
"...Отец, то не войне
Служить хотел он, — нет! — Свободе... "
Черты сходства мы находим в построении поэм (посвящение, песни, эпилог); в лексике: сыны Кавказа, кунак, уздень, коран и т. д. Пушкин поэму "Кавказский пленник" написал четырехстопным ямбом, у Коста тот же ямб.

Поэма Пушкина нам очень дорога еще и тем, что в ней много теплых слов о горцах, восхищение их упорной борьбой, гостеприимством.

Говоря о поэме "Кавказский пленник", мы не можем не упомянуть о тех картинах природы Кавказа, которые так восхищали Пушкина. Впервые из поэзии Пушкина глянул на русского читателя недоступно-суровый Кавказ во всем его грозном величии, с уходящими ввысь ледяными колоссами, нагими громадами утесов, шумящими и пенящимися потоками, лижущими холодной волной крутые теснины ущелий.
В час ранней утренней прохлады,
Вперял он любопытный взор
На отдаленные громады
Седых, румяных, синих гор.
Великолепные картины!
Престолы вечные снегов,
Очам казались их вершины
Недвижной цепью облаков,
И в их кругу колосс двуглавый,
В венце блистая ледяном,
Эльбрус огромный, величавый
Белел на небе голубом...
("Кавказский пленник")
Поэзия Пушкина и Коста стала неисчерпаемым источником для музыки. Поэзия Пушкина, его лирические стихи и большие произведения положены на музыку великими композиторами-классиками: Глинкой, Даргомыжским, Мусоргским, Римским-Корсаковым, Чайковским, Рахманиновым и советскими композиторами: Глиэром, Асафьевым и другими.

Коста любил русскую классическую музыку. Сам он хорошо играл на рояле и пел. Особенно высоко Коста ставил П.И.Чайковского. После его кончины Коста принял активное участие в устройстве вечера, посвященного памяти Чайковского; он написал портрет П.И.Чайковского и выступил со своим стихотворением "Памяти П.И.Чайковского".

Хетагуров увлекался театром, участвовал в хоре любителей под управлением В.Д.Беневского. Программа, сохранившаяся от 14 декабря 1896 г. (гор. Ставрополь), свидетельствует, что во втором отделении концерта сцену из «Бориса Годунова» Пушкина (келия в Чудовом монастыре) читали К.Л.Хетагуров и П.В.Смирнов.

Народ сразу почувствовал замечательную музыкальность, гибкость ритма стихотворений Коста. Его "Всати", "Додой" и другие стали народными. Почти все стихотворения, входящие в сборник "Ирон фандыр", поются в народе.

Анализ жизни и творчества великого русского поэта А. С. Пушкина и великого осетинского поэта Коста Хетагурова ярко показывает, что оба они являются основоположниками языка и художественной литературы, один - русской, другой - осетинской; они близки были в выборе тематики; оба поэта обращались к устному народному творчеству и черпали в нем правду жизни. И Пушкин и Хетагуров своим творчеством и всей своей жизнью служили родной земле, родному народу.