Нарты спорили о том, кто из них самый лучший, и не могли поладить; и каждый день находился какой-нибудь самый никчемный нарт, который говорил:
— Я самый лучший среди вас.
Тогда нартовская Сатана придумала:
— Пригласите вещую женщину, и она укажет и лучшего, и худшего среди вас.
Пошли за ней. Сослан был нетерпелив и вместе с такими же, как он сам, отправился к ней, и привели они ее.
Говорит вещая женщина:
— Зачем вы привели меня, что я знаю? Что я могу вам сказать?
А те говорят:
— Мы ссоримся из-за того, что не можем решить, кто из нас лучший, ты и укажи лучшего среди нас.

Были нарты, и бог наслал на них голод. Урузмаг из нартовского рода Ахсартаггата отправился в балц и пробыл там два-три года, потом вернулся домой. Подъехал к ныхасу, сошел с коня и сказал:
— Добрый день! — и никто из нартов даже головы не поднял, потому что кровь в их жилах почти остыла, на сердце было безрадостно — голодали они.
Урузмаг снова сел на коня и приехал к себе домой. Вошел он и сердито опустился на стул, и стул под ним развалился.
Спрашивает его Сатана:
— Что с тобой? С того дня, как я вошла в твой дом, до сегодняшнего дня я тебя в таком гневе никогда не видела.
И он ответил ей:
— Спешился я на нартовском ныхасе, «добрый день» сказал, и в ответ на мое приветствие никто даже головы не поднял.

В степи Зилахар, на Площади игр собрались все молодые нарты, устроили они симд на этой площади. Из молодых нартов лучшим в симде был Сослан. Как на земле был ловок прославленный нарт в пляске, так и на плечах молодых нартов.
— Ну, а теперь испытаем наши стрелы!
Поставили мишень, принялись стрелять. Среди молодых нартов могло ли не быть метких стрелков, но лучше Сослана никто не стрелял: после каждого выстрела стрела Сослана, вонзалась в одно и то же место.
Стадо буйволов отдыхало на берегу моря.
— Еще и силу нашу испытаем, — сказали молодые нарты. — Пойдемте на берег моря, сейчас скоту время отдыхать.
Пошли. Из стада вытаскивали буйвола, кто-либо из молодых нартов хватал его за рога, пытаясь перебросить через море. Так они состязались, но никто не смог перебросить буйвола на другой берег моря.

Тем временем послали за Оразмагом Бората, родичи его жены. И сказала ему тогда Ахсина:
— Они положат тебе в напиток отраву, ты же накинь на себя свою большую шубу и возьми полый стебель билбатуга. С первым почетным бокалом, что тебе поднесут, ты сотвори молитву. Не пей его сделай вид, будто пьешь, а сам вылей в полый стебель, и выльется напиток из-под полы позади тебя. После этого знай меру в питье. Если к будешь пить, то теперь напиток уже не повредит тебе.
И Оразмаг, накинув свою большую шубу и спрятав под нее полый стебель билбатуга, пошел к ним. Сел Оразмаг за их стол. И поднесли ему почетный бокал. Сотворил он молитву и сказал:
— Никому не даю я свой первый бокал, — и как будто бы он пьет, вылил в трубку, и полилось питье позади него.
Тогда Бората силой стали заставлять его пить. И мужчина ослабел от напитков, и еще больше стали подносить ему, если, мол, не умирает от этого.

Среди нартов не было никого отважнее и сильнее Сослана. Далеко разнеслась молва об его отваге.
Большой пир устроили нарты в честь Сослана — да и как им было не пировать от одного дня недели до другого такого же дня! Были званы на пир также небесные зэды и дауаги; покровитель путников бесстрашный Уастырджи, небесный Курдалагон покровители скота Тутыр и Афсати, покровитель зерна Уацилла, светлый Реком и чистые Мыкалгабырта, небесные Сафа и Галагон, а также покровитель вод Донбеттыр.
Пирующие произнесли много тостов за здравие Сослана, за то, чтобы он был еще отважнее, еще сильнее, еще доблестнее, чтобы еще больше возвысил имя нартовского мужа.
Зэды и дауаги славили также нартов за их ум, мужество и обычаи.
Тут за здравие Сослана, сказал слово покровитель путников Уастырджи и в конце провозгласил:
— Дарю своего славного авсурга нарту Сослану, потому что будет ему достойным всадником!
Следом слово попросил Курдалагон и в конце сказал:

Нарт Созырыко уверовал в свою силу. И когда по силе не было ему равного уже в Стране нартов, он решил пойти на охоту без товарища. Так без товарища и отправился. Долго ходил-бродил, но на свое несчастье в тот день ни зверя, ни птицы не встретил.
Стал думать, не повернуть ли ему обратно. Но как с пустыми руками в село возвращаться? Вошел в черный лес. Посреди черного леса — поляна, и пасется на ней золотой олень. Созырыко привязал коня к дереву, сам пошел золотого оленя убивать. Прицелился в оленя. Только собрался выстрелить, как подошел к нему, к золотому оленю, какой-то человек, накинул на рога шелковую веревку и повел за собой. Созырыко подивился этому, от самых ног вздохнул, потом вдруг оскорбился — мол, как это оленя от него уводят. Вскочил на коня и поехал следом за тем человеком. Тот пришел в какое-то село. На краю села Созырыко нагнал его и говорит:
— Да будет твой вечер хорошим, добрый человек! Не найдется ли здесь кого, кто бы принял гостя?
Тот человек сказал на хатиагском языке:
— Будешь гостем моего отца. Но откуда ты и куда едешь?
Созырыко поглядел на человека, а тот был еще юношей, и сказал
ему:

Вечером Созырыко идет вверх по улице. На одном углу юноши стоят, на другом углу юноши стоят, и на третьем углу юноши стоят. Темно было, когда шел Созырыко. Говорят они, не видя его: — Созырыко! Какой он Созырыко, если бы не мы?!
К другим подошел, и те то же самое говорят. К третьим подошел, и те то же:
— Созырыко! Какой он Созырыко, если бы не мы!?
«Ей-богу, этих нельзя не испытать!» — сказал Созырыко.
Привел он их, собрал в одно место.
— Гъе, мардзата кто из вас готов! Завтра войска Уарби будут проходить через перевал Хызын, так пойдемте, отнимем их добро и богатство. Пусть каждый выходит на рассвете с дорожной провизией и с оружием.
Идут, Созырыко впереди, молодые — сзади. Подошли к перевалу Хызын. Вон войска Уарби по ущелью идут, гремя барабанами. Поглядят молодые с перевала на войска Уарби и бегут обратно по домам: испугались шума войска. Глянул по сторонам Созырыко — он один остался, все сбежали.
— Эх, моих бы собак да на ваших матерей! Вчера-то вы хорохорились, а сейчас куда подевались?

Женился Созырыко на дочери Солнца, сыграл славную свадьбу. Преподнес подарки родственникам и поезжанам и довольными отправил их. Только Челахсартон, племянник его, не пожелал ничего принять из даров. Все нарты долго его просили-уговаривали, и тогда он сказал:
— Не просите меня больше, лучше я и Созырыко спляшем, сыграем на нартовском ныхасе.
Покажем нашу силу и свои достоинства. Пусть собрание всего нартовского ныхаса, дав клятву, скажет, чья игра и чьи достоинства лучше, а уж потом пусть один от другого просит, что пожелает. На том и подали друг другу руки, поклявшись богом.
Вот после этого встретились на нартовском ныхасе. Созырыко первым вышел и стал плясать, во всем свои лучшие достоинства показал.
После этого вышел Челахсартон, сын Хыза, и в семь раз лучше Созырыко сплясал и показал свои достоинства:
— О боже, слава тебе, Созырыко ли не сплясал хорошо, — сказали нарты, — но в семь раз лучше показались нам достоинства и пляска Челахсартона, сына Хыза, во всем лучше. Тут Созырыко улыбнулся и сказал Челахсартону:
— Ну, мой друг, скажи, что у меня просишь? Тот ему сказал:
— Отдай мне свою жену, красавицу Агунду, дочь Солнца.

Созырыко был родом из Бораевых, но не родился от матери и отца. Сатана была хорошая женщина, и из зэдов каждый говорил:
— Как бы сделать мне ее своей любовницей!
Однажды Сатана стирала свои штаны и распялила их на камне на солнце. Вот пришел Уастырджи и сказал:
— Твои штаны куда от меня уйдут?
Пошел Уастырджи к штанам, лежавшим поверх камня, и пролил на них семя, от этого в утробу камня вошла душа. Сатана узнала, что Уастырджи пролил на ее штаны семя и что внутрь камня вошла душа. Вот начала она считать месяцы камня, и, когда пришел ему срок, она разрезала камень, и из него вышел Созырыко, подобный льду, и начал играть. Однажды он играл с тремя сыновьями Бурафарныга к обеду обыграл их всех, отрезал им правые руки и отнес их к себе домой.
На другой день вышел он, пришел и парням сказал:
— Сегодня, если вы обыграете меня, то отрежьте мне усы и унесите, если же я вас обыграю, то я вам усы отрежу и унесу!
Вот поиграл он с ними, к полудню их победил, отрезал им усы и отнес в свой дом.

Нарты за холмом держали совет, а у Бората родился мальчик, и, когда настал день привязывания к люльке, старейшины сказали:
— Пойдите и послушайте, Сатана будет прорицать, в чем будет его мощь.
— И пошли, и слушали; Сатана привязала его к люльке:
— Алолай, не рожденный мною сын, подобно волку из стаи, нападающему на своего собрата, будешь ты; из черного и синего булата — твоя люлька; из спины великана вырезанных ремней — повязки на твоей люльке. На западе для тебя жеребенок подрастает, который, когда понадобится, за один день будет проходить столько, сколько проходят за месяц. На востоке для тебя меч куется, в нужный день он на семь обхватов удлиняться будет, в обычный же день он величиной с нож. Небесный Курдалагон тебе панцирь кует, в нужный день он и коня твоего прикроет; против ружейной пули в нем будет сто колец собираться, против удара меча — двести колец собираться, в обычный же день будет он не больше рубахи.