Довольно часто упоминается имя асов и в восточных (персидских, арабских, китайских) источниках XIII-XV вв., повествующих о татаро-монгольском нашествии и Золотой Орде. При этом нередко имя асов фигурирует рядом с именем алан. Это обстоятельство послужило основанием для некоторых исследователей поставить под вопрос идентичность этих племенных названий. В. А. Кузнецов, например, утверждает, что в этих источниках аланы четко отделяются от асов.

Однако это утверждение базируется на вырванных из контекста предложениях, причем даже не делается попытка выяснить, чем объясняется это обстоятельство. Ссылаясь, к примеру, на арабского писателя Эннувейри, В. А. Кузнецов пишет, что последний отмечает «алан, асов, валахов, черкесов и других обитателей северных стран». В действительности же у Эннувейри говорится, что Туши-хан, сын Чингиза, после смерти своего отца завоевал северные страны и «погубил находившиеся там племена тюркские да роды кипчакские и другие роды, как-то: алан, асов, валахов, черкесов, русских и других обитателей северных стран». Как видно из приведенного отрывка, текст Эннувейри имеет совсем другой смысл, чем тот, который пытается придать ему В. А. Кузнецов в цитируемом им предложении.

Несколько странно, на первый взгляд, выглядит упоминание валахов между асами и черкесами, однако это обстоятельство как раз помогает выяснить, почему асы в данном случае названы с аланами. У Рукнеддина Бейбарса (1245-1325), Эннувейри (1279-1333), Ибн-Халдуна (XV в.) и Элькалькашанди (умер в 1418/19) содержатся сведения о заговоре, устроенном против Джеки, сына Ногая, и последовавших за этим действиях. Не останавливаясь здесь на описании всех этих событий, отметим лишь следующий факт. Рукнеддин Бейбарс и Эннувейри сообщают, что когда Джека узнал о заговоре, то с 150 всадниками он удалился в землю асов. Собрав там войско, Джека выступил против заговорщиков, однако потерпел поражение и был вынужден бежать, по данным одних источников, в страну асов, по другим - в страну валахов (авлахов).

Смешение имени валахов с асами показывает, что в рассказах о бегстве Джеки в страну асов речь идет о тех асах, которые в это время находились на территории валахов и которым принадлежал знаменитый Ясский торг. Этих асов и следует видеть в асах восточных писателей, упоминаемых рядом с валахами. Весьма симптоматично также, что если Ибн-Халдун говорит, будто известие о заговоре дошло до Джеки тогда, когда он отправился в поход в «страну аланов и русских», то Рукнеддин Бейбарс и Эннувейри говорят о походе в страну асов и валахов. Как идентичность алан и асов, так и их локализация в стране валахов совершенно очевидны.

Параллельное упоминание в мусульманской литературе, как имени алан, так и асов, следует объяснить и тем, что арабские и персидские авторы, до XIII в. совершенно не употреблявшие термина асы, в период монгольских нашествий, основываясь на сведениях участников этих походов, естественно, восприняли и тюркское название осов (овсов) грузинских источников - ас. Именно поэтому мусульманские авторы XIII-XV вв. безразлично употребляют как имя асов, так и алан в применении к одному и тому же народу. В этом убеждает нас и детальный анализ восточных источников XIII-XV вв., касающихся алан и асов, которые довольно подробно говорят о событиях, связанных с походами монголов против народов Северного Кавказа и Восточной Европы (Джузджани, Джувейни, Рашид-ад-Дин, «История Вассафа», Хамдаллах Казвини, Низам-ад-дин Шами, Йезди).

Очень интересные сведения, проливающие свет на этническую принадлежность асов персидских источников, содержатся у Шереф-ад-Дина Йезди. В «Книге побед», написанной в 1424/25 гг., Йезди, подобно своему предшественнику Низаму-ад-Дину Шами, находившемуся на службе у Тимура, подробно говорит о завоевательных походах последнего и, в частности, о его походах на Северный Кавказ во время войн с золотоордынским ханом Тохтамышом в 90-х годах XV века.

В 1395 году, разбив Тохтамыша и совершив набег на Русь, войско Тимура вслед за этим захватило Азов (Азак) и двинулось к Кубани. Низам-ад-Дин Шами пишет, что: «от Азака до Кубани - это область черкесов». Чтобы затруднить продвижение неприятельского войска, черкесы сожгли луга, которые находились между Азовом и Кубанью; много скота тимуровского войска погибло на этом пути. «Переправившись через много рек и болот, они пришли к Кубани и там простояли несколько дней». Тимур отправил часть войска против черкесов и «настойчиво приказал им, чтобы они поскорее покорили эту область и вернулись обратно. Царевичи и эмиры, согласно приказанию, выступили в набег, с полной поспешностью направились в ту область и... властною рукою ограбили весь улус черкесский, захватив большую добычу и, благополучно возвратившись, удостоились чести целования ковра».

Когда мысли Тимура, как пишет Йезди, успокоились от дел с областью русских и черкесов, то он со своим войском «повернул к горе Эльбурз (Эльбрус)... В намерение покорить неверных, знамя, мир завоевывающее, направилось на Буриберди и Буракана, который был правителем народа асов». Приказав вырубить леса и проложить дорогу, Тимур «с целью джихада взошел на гору Эльбурз». В горных укреплениях и защищенных ущельях Тимур встретил ожесточенное сопротивление со стороны асов, которых историк именует врагами веры. Войско Тимура одержало победу, «многих из тех неверных, предав мечу джихада, отправили в огонь геенны, разорили их крепости, и милостью судьбы для победоносного войска стала несметная добыча из имущества неверных».

Йезди, как представитель официальной мусульманской историографии, к тому же во многом следовавший за находившимся на службе у Тимура Низамом-ад-Дином Шами, естественно, освещал эти события крайне односторонне. Поэтому у него нельзя встретить ни слова о действиях асов, сражавшихся против Тимура. Однако перечисление следовавших друг за другом походов Тимура против асов показывает, насколько сильное сопротивление встретил он в районе Эльбруса.

После похода на Буракана, который, как видно, не был взят в плен и продолжал оказывать сопротивление, Тимур снова, оставив обоз, двинулся к крепости асских военачальников Кулы и Тауса, которые «также принадлежали к племенам обитателей Эльбурза. У тамошних жителей были крепости и укрепления на вершине горы и пройти туда было чрезвычайно трудно, вследствие высоты их, которая была так велика, что у смотревшего мутился глаз и шапка валилась с головы...».

Особенно труднодоступной была крепость Тауса, которая лежала на третьем уступе горы на такой вышине, что «пущенная стрела не долетала до нее».

Тимур вызвал несколько человек из племени мекритов, которые «в ходьбе по горам были так ловки и искусны, что заберутся в любое место, куда только серна может забраться», и приказал им найти и исследовать дороги к этой крепости. Однако они не нашли ни одной дороги, по которой можно было бы добраться до крепости Тауса. Тогда Тимур приказал сделать несколько высоких лестниц, привязать их одну к другой и, поставив их на первый уступ горы, забраться по ним наверх и, втащив лестницы, поставить на второй уступ, затем взойти наверх и поставить лестницы на третий уступ, где находилась крепость.

Другая группа, «решившись пожертвовать жизнью», опоясалась канатами и, прикрепив концы канатов к вершине горы, начала спускаться до места, находившегося против крепости. Оба отряда, действуя согласованно, сверху и снизу стали штурмовать крепость, защитники которой стрелами и камнями поражали осаждавших. Несмотря на большие потери, все новые и новые группы войск Тимура шли на штурм крепости. «Жители крепости, видя эту небесную и земную беду, сверху и снизу спускающуюся и поднимающуюся, оробели и растерялись. Храбрецы победоносного войска овладели таким образом этой крепостью и умертвили множество людей из племени Иркувун, которые были в ней».

В этом рассказе обращает на себя внимание племенное название Иркувун. Учитывая принадлежность Кулы и Тауса, против которых сражался Тимур, к асам и, в то же время, принадлежность жителей крепости к племени Иркувун, нам кажется, что первая часть этого племенного названия «ир» является не чем иным как широко известным самоназванием осетин. Менее ясна вторая половина этого племенного названия. Если источник, верно, передает это название, то не исключено, что во второй части мы имеем осетинское кувæн (дон) «святилище», «место молитвы». В таком случае Иркувун могло означать «осетинское (ирское) святилище». То, что это название определенно было связано с местностью, можно видеть и из слов Низама-ад-Дина Шами, который, рассказывая о взятии крепости Кулы и Тауса, говорит: «Многие из области Иркувун были убиты...».

После взятия крепости Кулы и Taуca Тимур двинулся к крепости Пулада, в которой укрылся Утурку, один из старейших эмиров Джучиева улуса. К сожалению, Йезди, как и Шами, ничего не говорит ни о том, кем был Пулад, ни о том, где находилась его крепость. Единственными ориентирами служат расположение крепости в «чрезвычайно недоступном ущелье» и обозначение жителей этого ущелья «неверными». Ясно одно, что эта крепость находилась где-то в районе Эльбруса, на основании чего можно полагать, что Пулад был одним из полунезависимых асских военачальников.

Тимур потребовал в письме к Пуладу выдачи им Утурку, явно собираясь, как пишет Йезди, «вызвать предлог» к войне. Пулад, полагаясь на неприступность своей крепости, отказался. Тогда Тимур приказал войскам двинуться к крепости. «По дороге туда был такой густой лес, что от множества деревьев и сплетения ветвей туда с трудом проходил (даже) быстрый ветер».

Прорубив лес на три фарсаха, войско Тимура проложило путь и подошло к крепости. Так как крепость находилась в «чрезвычайно недоступном» ущелье, то жители, заняв проход «и отрекшись от жизни, отчаянно начали сражаться. После многих усилий победоносное войско одолело их и, овладев крепостью, мечом джихада уничтожило многих из этих заблудших», т. е. «неверных». Утурку удалось бежать, и он ушел в горы ущелья горы Эльбурз.

Войско Тимура разграбило и сожгло дома побежденных и захватило большую добычу. Тогда же Тимуру донесли, что три отряда из числа защитников крепости смогли покинуть крепость и находятся вблизи. Тимур двинулся против них и в завязавшемся сражении вновь одержал победу. Получив сообщение с правого крыла своего войска от мирзы Мираншаха, находившегося, как пишет Низам-ад-Дин Шами, у подножия горы Эльбрус, что, преследуя Утурку, они «вошли в горы Эльбурза в местности Абаса», Тимур, выступив в поход», прошел через перевалы и ущелья горы Эльбурза и расположился в Абасе. В этом месте, схватив и связав, Утурку привели ко двору Тимура». Ограбив жителей этих мест, войско Тимура повернуло обратно и прибыло в орду, располагавшуюся в районе современного Пятигорска (Беш-тау).

В. А. Кузнецов отождествляет топоним Абаса с Аса, т. е. с асами, исходя из того, что в одной рукописи имеется чтение Аяса. На этом основании он делает вывод, что «по этому, хотя и довольно позднему, источнику страна асов четко локализуется в районе Эльбруса - верхнего течения Кубани». Однако для доказательства локализации асов, как в этот период, так и значительно раньше, в верховьях Кубани, вовсе нет необходимости прибегать к довольно проблематичному отождествлению этно-топонима Абаса с асами, так как пребывание асов в верховьях Кубани не подлежат никакому сомнению. Об этом достаточно убедительно свидетельствуют Шами и Йезди, повествующие о походах Тимура против правителя асов Буракана и крепостей Кулы и Тауса в районе Эльбруса. К тому же необходимо принять во внимание и то обстоятельство, что вариант Аяса, встречающийся у Йезди в рукописи, датированной 1615 г., отсутствует у его источника Низама-ад-Дина Шами, который ясно говорит «о местности Абаса».

Кого же подразумевает под асами В. А. Кузнецов?

У арабских авторов X в. Ибн-Даста и Ибн-Рустэ в описании хазар говорится, что хазарская земля - страна обширная, прилегает к великим горам, под которыми подразумеваются Кавказские горы, «в отдаленных окраинах которых живут Тулас и Лугор и которые простираются до Тифлисской страны».

Этническая принадлежность племени Тулас уже давно интересовала исследователей, подавляющее большинство которых связывает этот этноним с именем двалов-осетин (осетин. туал, груз. двали).

В. А. Кузнецов же, на основании имеющегося разночтения этого этнонима в форме «Таулас», видит в этом этническом наименовании корень «таули» (тюркс. «горцы») - самоназвание современных карачаевцев и балкарцев». В то же время, присутствие во второй части этнонима тулас, ясно читаемой частицы «ас» означает, по его мнению, что это место является одним из древнейших упоминаний карачаевцев и балкарцев в письменных источниках и что «карачаевцы и балкарцы были покрыты этнонимом «ас» («таулас» - букв. «горцы- асы»).

Сведения о тулас и лугор в том виде, в каком они имеются у Ибн-Рустэ и Ибн-Даста, не могут удовлетворить нас, так как краткость этих сведений и неопределенность географического местопребывания этих племенных названий затрудняют раскрытие их этнической принадлежности. Следует отметить, однако, что если лугор является видоизмененным этнонимом булгар, как полагал И. Маркварт и с чем согласен В. А. Кузнецов, то, казалось бы, естественнее связывать карачаевцев и балкарцев именно с этим названием, так как наибольшее значение в этногенезе балкарцев и карачаевцев из тюркоязычных племен имели «черные болгары» и, в особенности, одно из западнокипчакских племен», проникновение, которого на территорию Балкарии и Карачая началось лишь после монгольского нашествия.

Нам кажется, что наличие в этнониме тулас частицы ас (асы) - этнического наименования, непосредственно связанного с термином «аланы», несомненно, означает, что термином тулас обозначалась какая-то часть алан-осов. И если верно отождествление приставки тул с тюркским таули «горец», то в этом случае это племенное название в устах тюркоязычных племен могло обозначать какую-то часть горцев-асов. Характерно, что сами балкарцы всех осетин называют «таули» - «горцы», очевидно, по месту жительства в горах. Видимо, из тюркских источников в данном случае и черпали свои сведения Ибн-Рустэ и Ибн-Даст.

Учитывая, однако, предельную краткость сведений Ибн-Рустэ и Ибн-Даста о тулас и лугор, мы считаем необходимым вновь вернуться к сведениям Йезди, которые дают хорошую возможность ответить на вопрос об этнической принадлежности асов.

Если бы асами, с которыми столь ожесточенно сражался Тимур, Йезди называл какие-то тюркоязычные племена, то маловероятно, чтобы он ни словом не обмолвился об этом. Между тем у него нет даже намека на это. Более того, он упорно называет асов «неверными», т. е. не мусульманами. Молчание Йезды в этом отношении выглядит еще более странным, если мы примем во внимание следующий факт.

Рассказывая о том, что Тимур в начале весны 798 г. хиджры (16. X. 1395 - 4. X. 1396) выступил из зимовья Бугазкума, Йезди пишет, что он переправился через Терек и пришел в Тарки. Отделившись здесь от обоза, Тимур двинулся к крепости Ушкудже (Шами говорит область Ужкуджан), которая, как явствует из дальнейшего рассказа, была расположена на северных склонах Эльбруса. По прибытию туда, войско Тимура окружило эту крепость и немедленно занялось грабежом окрестных мест.

В это время сторожевые посты донесли Тимуру, что Шамхал Казикумухский и Аухарский (Аварский) с 3000 человек идет на подмогу жителям Ушкудже, несмотря на то, что «у них прежде было обыкновение постоянно вести газават против неверных этой области». Тимур с отборными всадниками (Йезди называет явно преуменьшенную цифру в 500 человек) немедленно двинулся им навстречу. Воины шамхала, не подозревая о приближении противника, «расположились за холмом и пустили лошадей на пастбище». В результате внезапного нападения войско шамхала было разбито. Некоторых из них взяли в плен и привели живыми.

Тимур, как сообщает Йезди, с упреком спросил:

Ясно, что если бы под асами скрывались тюркоязычные племена, то Йезди, пользовавшийся устными сообщениями и дневниками современников и участников походов Тимура, не преминул бы упомянуть об этом. Характерно, что некоторые балкарские и карачаевские предания повествуют о том, что карачаевцы и балкарцы «остались от хромого Тимура», т. е. считают предками карачаевцев и балкарцев воинов Тимура. Как отмечает Т. X. Кумыков, эта легенда возникла на определенной исторической основе, связанной с вторжением Тимура на Северный Кавказ.

Если ясами Йезди называл тюркоязычные племена Северного Кавказа, отличные от алан-осетин, то невольно возникает вопрос - под каким же именем были известны в этот период последние?

Нашествие Тимура, принесшее Осетии неисчислимые страдания, надолго сохранилось в памяти осетинского народа, отразившись в исторических песнях и преданиях. Об этом свидетельствуют такие песни и предания, как «Задалески нана», «Как Ахсак-Тимур пришел в Дигорию», «Ахсак-Тимур» и др. Нашествие Тимура нашло отражение и в ряде названий местностей Северной Осетии. В этой связи интересно отметить, что до сих пор селения далекого горного района Дигории (Западной Осетии) называются «Плоскостной Дигорией». Как отмечает М. С. Туганов, это название принесли с собою спасшиеся здесь в 1396 г. от меча тимуровских полчищ аланы, бежавшие с плоскости. Видимо, с того же времени бытует среди дигорцев поговорка: «Он объел нас, как Ахсак-Тимур».

Как известно, в рядах войск Тохтамыша, хана Золотой Орды, были и жители подвластных и зависимых от татар стран. Йезди пишет, что, начиная борьбу с Тимуром, Тохтамыш собрал со всего улуса Джучи огромное войско, в числе которого находились русские, черкесы, булгары, кипчаки, аланы, жители Крыма с Кафой и Азовом и др. Ко времени появления на Северном Кавказе Тимура, их зависимость от золотоордынского хана была в основном номинальной.

Арабский автор первой половины XIV в. Эломари сообщал, что по отношению к ордынскому хану русские, ясы и черкесы выступают «как поданные его, хотя у них есть свои цари. Если они обращались к нему с повиновением, подарками и приношениями, то он оставлял их в покое; в противном случае делал на них грабительские набеги и стеснял их осадами». Поэтому появление нового грозного завоевателя нарушило относительную стабильность в степях Северного Кавказа и привело к тому, что народы Северного Кавказа, естественно, оказались в числе союзников Тохтамыша.

В этой связи весьма показательно, что Тимур, разбив в 1395 г. на Северном Кавказе Тохтамыша, немедленно двинулся на Русь, опустошив ряд ее земель, и дошел до Москвы. Повернув обратно и взяв Азов, войско Тимура выступило против черкесов, которые, предав огню степи между Азовом и Кубанью, нанесли завоевателям большие потери. И уже разбив черкесов, Тимур смог двинуться к Эльбрусу против асов.

Обращает на себя внимание тот факт, что в описании походов Тимура против народов Северного Кавказа Йезди ни словом не упоминает об аланах, называя лишь асов. Из числа народов Северного Кавказа Йезди называет черкесов, кайтаг, аваров (аухар) и др. В то же время в рассказе «О возвращении Тимура из Дешт-и-Кипчака и северных стран» Йезди говорит:

Как видно отсюда, Йезди, подобно другим арабско-персидским писателям XIII-XV вв., безразлично пользуется как этнонимом «аланы», так и «асы» в применении к одному и тому же народу - предкам осетин. Сведения Йезди позволяют также сделать важный вывод о том, что еще во время нашествия Тамерлана часть алан-осов находилась в верховьях Кубани. В целом, племенное название алан-осов в арабских и персидских источниках эпохи монгольских нашествий продолжает сохранять свой узкоэтнический характер. При этом, из числа народов Северного Кавказа рядом с аланами почти всегда упоминаются черкесы.

Имя асов в форме асу встречается и в китайских источниках времен монгольских нашествий. В истории монголов (Юаньши) содержатся сведения об асских военачальниках, находившихся на службе у монголов. Они обыкновенно называются А-су, иногда А-се. Имя алан встречается лишь однажды, где это имя обыкновенно сочетается с А-се, так же как и на рукописной карте XIV в. В числе 11 стран (улусов), против которых должен был выступить Субедэ по приказу Чингис-хана, упоминаются и асу (ясы).

Очень интересны имена асских военачальников. Наряду с такими христианскими именами, как Илья (Е-ле, Е-ли-я), Николай (Не-гу-лай), Соломон (Ши-ли-мынь), мы встречаемся в Юань-ши и с такими самобытными осетинскими именами, как Чели, Матарша и др. Имя Матарша по-осетински означает «бесстрашный». Юань-ши сообщает о Матарша, что он:
В западноевропейских источниках асы в Китае известны под именем алан. При этом ряд сведений китайских источников об асах находит подтверждение в западноевропейских. Так, например, Юань-ши сообщает, что асский военачальник Атачи в 1274 г. участвовал в покорении городов на реке Сунь-цзян в провинции Цзянь-су. «Когда он стоял гарнизоном в Чжень-чао жители не в силах были исполнить его требования; поэтому подчинившийся монголам сунский военачальник Хунь Фу, воспользовавшись опьянением Атачи (на пиру, на который были приглашены асы), убил его». Этот же рассказ с небольшими изменениями приводит Марко Поло, называющий асов аланами.

Кроме Марко Поло, следует отметить сведения, приводимые об аланах другим западноевропейским путешественником - флорентийцем Мариньолой (сер. XIV в.), прожившим в Китае около 5 лет. По его словам, аланов или асов в Китае было до 30 тыс. Явно преувеличивая значение аланских отрядов, находившихся на службе у монголов, он пишет, что «благодаря их помощи татары овладели востоком и без них никогда не одержали бы ни одной важной победы. У Чингисхана... состояло на службе семьдесят два аланских князя, когда этот бич божий отправился карать мир».
Сохранилось письмо, которое аланские князья в 1336 г. направили из Китая папе римскому с просьбой о направлении к ним папского легата, который бы выполнял функции их духовного пастыря. В ответном письме папы Бенедикта VII великому хану последнему ставилось в заслугу, что он «с благосклонной добротой и благодарной милостью относится к князьям аланов и к другим аланам, живущим в землях великого хана, населенных христианами». В письме выражалась просьба «хорошо и милостиво относиться к князьям аланским и другим христианам», которые жили в Китае.

Тот факт, что западноевропейские авторы времен монгольских нашествий, хорошо знавшие северокавказских алан, в числе христиан, находившихся на службе у монголов в Китае, называют и алан, ясно свидетельствует о их принадлежности к одному и тому же народу. Если к этому добавить, что китайские источники называли этот же народ асами, то идентичность алан и асов лишний раз находит подтверждение. В то же время, это говорит о том, что аланы-асы, находившиеся на службе у монголов в Китае, долгое время сохраняли свою этническую самобытность.

Наконец, в нашем распоряжении имеются сведения средневековых авторов, специально касавшихся вопроса о соотношении алан и асов, следствии чего эти данные приобретают особую ценность и значимость. Весьма показательно при этом, что все западноевропейские авторы средневековья, затрагивавшие вопрос об отношении алан и асов, полностью идентифицируют их. Мы имеем в виду, в первую очередь, Плано Карпини, Гильома Рубрука и Иосафата Барбаро.

Итальянец Плано Карпини, совершивший по поручению папы Иннокентия IV в 1245/46 гг. путешествие в ставку Великого хана Монголии Гуюка, перечисляя названия земель и племен, которые были подчинены татарам, называет Аланов или Ассов (Alani sive Assi) рядом с обезами или Георгианами (грузинами). Для локализации алан-асов важное значение имеет его указание, что «с юга к Комании прилегают Аланы, Чиркассы (черкесы), Хозары, Греция и Константинополь, также земли Иберов, Кахи, Брутахии, которые слывут иудеями - они бреют голову, - также земля Цикков (зихов), Георгианов и Арменов и земля Турков». Соседство зихов, черкесов, а также иберов (георгианов), хотя и перечисленных не в строгой последовательности, ясно указывает на центральные районы Северного Кавказа.

Другой европейский путешественник, Гильом де Рубрук, описывая свое путешествие в Монголию, сообщает, что на седьмой день после их выезда из Солдайи (Судака), пришли к ним «некие Аланы, которые именуются там Аас (очевидно яс - Ю. Г), христиане по греческому обряду, имеющие греческие письмена и греческих священников». В другом месте, рассказывая о стране, лежащей за Танаисом, он пишет:

Эти сведения подтверждаются и другими источниками. Иосафат Барбаро в описании своего путешествия в Тану (Азов) в 1436 г. касается границ Татарии, упоминая при этом и Аланию: Относительно Алании Иосафат Барбаро говорит следующее:

Хотя Иосафат Барбаро и не определяет точно границ Алании, однако из последующего рассказа становится ясно, что речь идет о той части алан, которые до нашествия татаро-монголов обитали в южнорусских степях, частности в низовьях Дона.

Еще более интересным является другое свидетельство итальянского путешественника, прямо относящееся к аланам-асам Северного Кавказа. Отправившись из Таны вдоль восточного берега Азовского моря, Иосафат Барбаро после трехдневного пути прибыл «в страну, называемую Кремух». (Темрюк по В. Семенову). За Кремухом, пишет он, обитают:
Как видно из рассказа, аланы-асы, непосредственно соседившие с кабардинцами (кевертеи) и черкесами, локализуются к юго-востоку от них, гранича на юго-западе с Мегрелией, под которой, очевидно, имеется в виду Западная Грузия. Характерно, что помещая алан на Северном Кавказе и зная при этом как о приазовских аланах, так и о остатках крымских алан, смешавшихся с готами, Иосафат Барбаро подчеркивает их этническую близость и отождествляет их с асами. Для него имена «аланы» и «асы» являются лишь двумя названиями одного и того же народа. Поэтому не приходится говорить о том, что в свидетельстве Иосафата Барбаро не устанавливается тождество алан и асов.

Идентичность алан и асов-осов-ясов доказывается и на основании перекрестного сопоставления ряда, как древних, так и средневековых письменных источников.

Так, например, Моисей Хоренский в «Истории Армении» говорит, что в I в. н. э. Армения подверглась нашествию алан и других горцев Кавказа в союзе с иберами (грузинами). Об этом же событии сообщает и грузинская летопись, называя союзников грузин овсами (осами), которые привели с собой и ряд племен Северного Кавказа.

У византийских авторов Кедрина и Зонары содержится известие о том, что в 1033 г. вдова царя абасгов Георгия Альда, родом аланка, вступив в союз с византийским императором Романом, передала последнему крепость Анакуфу (Анакопию). Об этом же событии повествует древнегрузинская летопись, сообщающая, что сын абхазского царя Георгия I Багратида, Деметрэ, передал византийцам крепость Анакопию. Правда, при этом летопись не сообщает имени его матери, абхазской царицы, но называет ее дочерью царя овсов (осетин).

Анонимный автор «Объезда Эвксинского Понта» (Vв. н. э.) сообщает, что город Феодосия в Крыму на местном «аланском или таврском наречии называется Ардабда, т. е. Семибожный». Действительно первая часть этого топонима содержит осетинское слово ард, ныне означающее «клятва», а в прошлом - культовое понятие, наименование божества; вторая часть содержит осетинское авд «семь». Осетинский характер этого названия очевиден. Как отметил В. И. Абаев, перевод анонима совершенно точный, и топоним не нуждается ни в каких поправках формы и значения, вопреки Мюлленхоффу и Вс. Миллеру, которые объясняли это название, как город возвышенный семью богами (Мюлленхофф) и семисторонний (Миллер).

В плане топонимических названий следует отметить и то, что Дарьяльское ущелье, с древних времен занимаемое с севера осетинами и служившее им одним из путей в Закавказье, в грузинских источниках часто фигурирует под названием «Овста кари, кари Овсетиса (Осетинские ворота, ворота Осетии). Это же ущелье арабскими авторами зовется Баб-ал-Алан, а общеизвестное Дариал (груз. Дариала, Дариани, Дариалани) происходит от персидского Дар-и-Алан «аланские ворота».

Византийский автор XII в. Иоанн Цец в своей «Теогонии» приводит формулы приветствия на различных языках, с которыми соприкасалась в ту эпоху Византийская империя: латинском, русском, еврейском, арабском, турецком и аланском. В аланской формуле приветствия легко распознаются такие выражения и слова как «дæ бон хорз» «добрый день», «ме, 'фсин» - «моя хозяйка», «æхсин» - «госпожа», повелительница и др. Как пишет В. И. Абаев, мы имеем здесь «одно из самых ярких и убедительных свидетельств языковой близости аланского с осетинским». Об этом же свидетельствует и известная Зеленчукская надгробная надпись, обнаруженная в конце прошлого века в верховьях Кубани и разобранная Вс. Миллером и В. И. Абаевым.

И, наконец, решающим доказательством идентичности алан и асов является, пожалуй, ясский словник 1422 г. в Венгрии, содержащий около 30 осетинских слов с латинским или венгерским переводом. Материал этого словника алан, находившихся вместе с половцами в Венгрии, свидетельствует, что ясский язык этого памятника очень недалеко отстоит от осетинского и что речь идет о двух не очень разошедшихся диалектах одного языка.

Таким образом, на основании вышеприведённого материала, можно утверждать, что термин «аланы» идентичен овсам (осам) грузинских летописей, ясам русских и асам восточных. Все эти наименования относились к одному народу - предкам современных осетин. Вместе с тем перекрёстное сопоставление византийских, арабских, русских, армянских и грузинских источников не оставляет никаких сомнений в том, что положение о собирательном значении этнонима аланы-осы-ясы-асы в условиях северокавказского средневековья (до эпохи татаро-монгольских нашествий) не соответствует действительности.

Данные этих источников рисуют совершенно противоположную картину.

Аланы, по сведениям этих источников, занимавшие территорию приблизительно от верховьев Кубани на западе до Дарьяльского прохода на Востоке, в этническом отношении чётко отделяются как от адыгов на западе, так и от вейнахов на востоке. Аланы-осы занимали несравненно более обширную территорию, чем позднее, включавшую частично места последующего расселения кабардинцев и карачаево-балкарцев и значительную часть бассейна Кубани. Эти этно-территориалыные границы были нарушены лишь в результате татаро-монгольских нашествий и последовавших за ними этнических перемещений.

В исторической литературе начало продвижения адыгов на восток относится приблизительно к XI в. При этом продвижение адыгов сопровождалось вооружённой борьбой с аланами, владевшими территорией Северного Кавказа к востоку от Кубани. Разгром аланского объединения татаро-монголами позволил части адыгских племен занять около ХIII -XIV вв. обширные пастбища и пахотные земли в предгорьях центрального Кавказа. По мнению Л. И. Лаврова, заселение кабардинцами территории Кабардинской АССР произошло «не позже второй половины XIII в., вскоре после ухода отсюда аланского населения».

Независимо от того, предшествовала ли приходу кабардинцев на новые места поселения массовая миграция алан или имела место ассимиляция части алан кабардинцами на их новой территории, этническое наименование алан-асов не распространялось на адыгов. Поэтому нам кажется ошибочным выдвинутое В. А. Кузнецовым положение о том, что основой западного племенного союза, входившего в состав исторической Алании и связанного с этническим наименованием асы, «были автохтонные племена северо-западного Кавказа - предки современных адыгов, абазин и отчасти осетин».

Исходя из вышеизложенного, мы можем утверждать, что ни один письменный источник не распространяет имя асов-ясов-осов на адыгов; наоборот, все источники их чётко различают. Что касается абазин, то непонятно, каким образом абазины, чьё переселение к верховьям Кубани и Лабы с черноморского побережья произошло в XIV-XVI вв., оказываются в раннем средневековье покрытыми именем асов.

Положение о распространении имени алан-асов на абазин было впервые выдвинуто А. Намитоком, за которым в данном случае следует В. А. Кузнецов. При этом А. Намиток исходит из принадлежности абазо-абхазов, так же как и осетин, к народам сарматского происхождения. И если А. Намиток не сомневается в том, что «названия алан и асов покрывали современных осетин», хотя «эти этнонимы покрывали не только осетин, но также другие народы, о которых нельзя сказать, что они находились с ними в этническом родстве», то В. А. Кузнецов считает уже возможным говорить о том, что имя асов, лишь отчасти покрывало предков осетин. От этого, однако, данное положение вряд ли становится более убедительным.

Чёткое отличие алан-осов от вейнахов в армянских, грузинских и отчасти в арабских источниках опровергает и другое положение В. А. Кузнецова о том, что основой восточного племенного союза Алании были «автохтонные племена Центрального Кавказа - предки современных осетин, ингушей и чеченцев».

Конечно, мы не исключаем, что имя алан в качестве политического наименования могло в период преобладания алан на Северном Кавказе распространяться и на отдельные покорённые или зависимые от них племена. К примеру, персидский аноним X в. Худуд ал-Алем, если он верно передает сложившуюся к этому времени политическую обстановку на Северном Кавказе, называет кашак в качестве области страны алан. Но поскольку речь идет об этническом содержании племенного названия «аланы», то в этом случае, как показывает приведённый выше материал, имя алан-осов (асов, ясов) распространялось исключительно на ираноязычных предков осетин.

Более сложным является вопрос об отношении алан к балкарцам и карачаевцам. В настоящее время не вызывает сомнений участие ираноязычных алан в этногенезе карачаевцев и балкарцев. Как было отмечено в решении сессии по проблеме происхождения балкарского и карачаевского народов, эти народы «образовались в результате смешения северокавказских племён с ираноязычными и тюркоязычными племенами, из которых наибольшее значение в этом процессе имели, видимо, «чёрные болгары» и, в особенности, одно из западнокипчакских племен». Следовательно, необходимо, прежде всего, выяснить, когда тюркоязычные предки балкарцев и карачаевцев проникли в горы центральной части Северного Кавказа.

Не претендуя здесь на решение этого вопроса, отметим лишь, что исторические известия о болгарах на Северном Кавказе ограничиваются временам не позже VII в., причём «Армянская география» помещает болгар к северу от Кубани. Так как известий о болгарах перед монгольским нашествием на Северном Кавказе источники не содержат, то наиболее вероятным представляется связывать появление тюркоязычных предков карачаевцев и балкарцев с половцами (кипчаками), которые после разгрома их татаро-монголами укрылись в горах Кавказа. Поэтому этноним «аланы» до эпохи нашествий монголов не распространяется и на тюркоязычных балкарцев и карачаевцев, покрывая собой исключительно ираноязычные племена Северного Кавказа.

Об этом, кроме всего прочего, говорит следующий факт. Когда монголы впервые появились на Северном Кавказе и столкнулись с объединенным алано-кипчакским войском, то, стремясь разъединить аланов и кипчаков, они «сообщили кипчакам (следующее): Мы и вы - одного племени и одного рода, а аланы нам чужие». Это известие является убедительным доказательством того, что имя алан до эпохи татаро-монгольских нашествий не распространялось на тюркоязычные племена Северного Кавказа.













Знаете ли Вы, что... Библия полностью или частично переведена на 2377 языков народов мира, полностью издана на 422 языках wowfacts.ru

http://referatzone.com/>
ну или просто активную ссылку и если возможно то надпись "Рефераты, Дипломы и Курсовые Бесплатно"

Что такое бренд?

Домики для кошек КоТ и Ко
Интернет магазин зоотоваров,домики, игровые комплексы, когтеточки для кошек изготовление и продажа.

способы обработки древесины