Дальнейшее усиление государственной власти в Алании привело к совершенствованию военной организации, которая в письменных источниках того времен и предстает окончательно сформировавшимся регулярным войском под командованием непосредственно царя. Роль ополчения резко снижается, как это можно наблюдать по материалам погребений, что связано со стабилизацией внешнеполитической обстановки (Впрочем, рядовое мужское население продолжает иметь на вооружении боевые топорики). Зато численность регулярного войска возрастает, Так, источник «Худуд ал-Алам» сообщает об аланском городке Хайлане, «где находится царская армия» (287, с. 155). Остальная часть войска расквартировалась в городах и крепостях на стратегических направлениях, подобных, по словам того же источника, подтверждаемого Ибн-Рустэ (X в.), Дар-и-Алану, где «каждый день 1000 человек по очереди несут стражу на его стенах» (287, с. 155; 36, вып.32, с.49-51). Впрочем, внутриполитическое положение в стране становится крайне шатким. Именно к X в., на наш взгляд, происходит процесс административно-политического обособления одного из наиболее крупных племен, составивших Аланское государство - асов. Напомним, что согласно Ибн-Рустэ в X в. «аланы делятся па четыре племени. Почет и власть принадлежат племени, называемому «Дахсас», а царь аланов называется «багаир» (имя это принадлежит всякому, кто у них царем)» (36, вып.32, с.49-51). Кульминацией процесса децентрализации становится противостояние аланских и асских войск в Хазаро-асской войне 913-914 г.г., в которой аланы выступили на стороне хазар и нанесли ассам поражение. Таким образом, можно говорить о существовании двух военных контингентов, подчиненных различным правителям, однако мы не согласны с мнением исследователей о длительном характере подобного дуализма в этот период (253, с.96). По всей вероятности, он закончился вместе с поражением ассов в войне, вероятно, это и было единственной целью, по которой аланы ввязались в войну (чтобы пресечь сепаратизм ассов), поскольку уже через несколько лет в 920-932 г.г. разгорается война между самими Аланией и Хазарией (295, с. 168).

Не стоит понимать буквально заключение З.Чичинадзе, сделанное на основе изучения грузинских летописей, что «грузины и осетины не держали постоянных войск. Когда же возникала необходимость в них, тогда вызывали по одному мужчине из каждого дома и образовывалось войско» (384, с.93). Однако, безусловно, наряду с регулярными войсками, т.е. постоянными, имеющими штатную организацию, форму обмундирования, установленный законом порядок комплектования, прохождение службы, имелись иррегулярные части, не имевшие твердой и постоянной организации и отличавшиеся системой комплектования. На наш взгляд, это вытекает из возрастания в этот период почти в 2 раза числа профессиональных воинов. Судя по материалам Змейского могильника (295, с.264-267, 275), последние составляют уже 22,6 % от взрослого мужского населения. Вместе с тем, социальный слой, служивший основой для комплектования ополчения, так называемый «средний», в период X-XII в.в. сокращается с 69,8% до 23,8%-26,5% (224, с.55-56). Под иррегулярными войсками алан следует понимать не только ополчение, комплектовавшееся из плохо вооруженных бедняков, но и отряды профессиональных воинов, чье несение службы не носило постоянного характера.

Что касается численности аланских войск без привлечения ополчения, то Масуди (в 956 г.) сообщает, что: «Царь аланов выставляет 30000 всадников» (35, вып. 38, с.54). Грузинские летописи (Матиане Картлиса) о помощи аланского царя Дургулея (Дорголея) во главе сорокатысячного (по другому переводу 48000) войска своему шурину Грузинскому царю Баграту IV (1027-1072 г.г.) (28, с.58; 9, с.33). М. Джанашвили называет это войско ополчением (9, с.33) и, возможно, ополченцы действительно присутствовали в нем. В военных акциях в виде походов участвовало сравнительно небольшое количество воинов. Так, в совместном с адыгами походе на Тмутараканское княжество, судя по источникам, участвовало лишь 6 тыс. аланских воинов (343, с.56). Никифор Вриений сообщает, что правитель Алании отправляет византийскому императору Михаилу (1059-1067 г.г.) 6 тыс. наемных воинов, которые из-за невыплаты жалования почти все расходятся (208, с. 149-150; 7, т.1, с.78). В войне 1111 г. на стороне Грузинского царя Давида III Строителя выступает, по свидетельству Маттеоса Урхаеци, всего 500 аланских воинов, в то время как кипчаков 15 тыс. (295, с. 188, 239). Армянский историк XII в. Матфей Эдесский описывает состав коалиционного христианского войска в битве с турками 12 августа 1121 г. под Дидгори: «под знаменем царя Давида» сражались 40000 грузин, 15000 кинчаков, 500 аланов и 100 франков (крестоносцев) (266.1, с.399) Л.П. Карсанов высказывает сомнение в столь малом количестве алан, ссылаясь на другого армянского историка, описывавшего эти события, Смбата Спарапета (1208-1276 г.г.), сообщавшего, что царь Давид «собрал все свое войско, пригласил на помощь также 40000 кипчаков, 18000 аланов, 10000 армян, 500 франков, людей храбрых и воинственных» (266.1, с.399). Таким образом, исходя из вышеприведенных цифр, общая численность войск Алании в этот период вместе с ополчением не превышала 60 тыс., профессиональное войско состояло из 30 тыс. всадников, из которых около 10-15 тыс. являлось регулярным войском (у хазар оно составляло 12тыс. в нач. Хв. (36, вып.29, с.43; вып.31,с.45)), остальные были иррегулярными соединениями.

Основу войска по-прежнему составляют средневооруженные всадники, которые, по словам Масуди, «садятся на коня, вооруженные луками, облаченные в панцири, шлемы и кольчуги. Среди них имеются и копейщики...» (295, с.22). Однако, безусловный приоритет получает сабля, не претерпевшая особых конструктивных изменений (она лишь несколько сужается, особенно на обоюдоостром конце) со времен прошлой эпохи. Луки, сохранившие свои позиции ведущего оружия дистанционного боя, становятся массивнее и увеличиваются в размерах, что объясняется утяжелением стрел. Последние получают значительное разнообразие форм, в зависимости от специфического назначения - бронебойные с небольшим, узким, массивным наконечником, лопаткообразные и вильчатые срезни для охоты, однако, господствующими становятся экземпляры с наконечниками ромбовидной формы, линзовидными или ромбовидными в сечении. Снижается роль булавы, а кистени и совсем исчезают из употребления. Зато мотыжки-пальстабы продолжают быть в ходу. Новым является широкое распространение у профессиональных воинов нового типа боевого топора-секиры с широкой рабочей частью в виде полумесяца и обухом, выполненным в форме клевца. Широкое развитие получает и топорик небольшого размера с перпендикулярно расположенными лезвиями, впрочем, и экземпляры с параллельными лезвиями сохраняют свое значение. Вновь входят в употребление дротики, но теперь их наконечники напоминают ромбовидные наконечники стрел, отличаясь лишь более крупными размерами. Копья начинают употребляться значительно реже, зато боевые ножи получают массовое распространение. Возрастает популярность и метательных ножей, носящихся в специальных кассетных ножнах по несколько штук. Что касается защитных доспехов, то начинается распространение кольчатых панцирей, хотя кольчуга продолжает употребляться. Шлема сфероконической формы с острой вершиной, цельнокованые и имевшие кольчужную бармицу. Круглый щит типа рондаша становится господствующим, хотя имеют место и каплевидные щиты. Конское снаряжение этого периода отличается особым богатством. Помимо начельников с султанами, конская узда украшается бляшками, подвесками, бубенчиками, деревянная основа седла покрывается резьбой и орнаментируется бляшками, попона порывается богатым узором, а хвост коня украшается охвостьем. Что касается стремян, то господствующими становятся экземпляры круглой формы с небольшим вырезом для путалища в верхней части.

Легкая кавалерия по комплексу вооружения напоминала среднюю, отличаясь лишь защитными доспехами, изготовлявшимися из кожи и войлока. В этот период на Ближнем Востоке вновь наблюдается взлет тяжелой кавалерии. Он не мог обойти стороной и алан, уже не раз терпевших поражение от крестоносцев ввиду легкости своего вооружения. Пехота по-прежнему имеет второстепенное значение, а ее задачи выполняет спешившаяся конница. Пешие соединения, комплектующиеся ополченцами, набираются только в экстренных случаях и особыми боевыми навыками не отличаются. Вооружение их составляют боевые топорики, мотыжки-пальстабы, луки, дротики, пращи, круглые деревянные, обтянутые кожей щиты, войлочные и кожаные доспехи. Женщины, по всей вероятности, по-прежнему продолжают принимать участие в боевых действиях. Так, по словам З.Чичинадзе, в войске Давида-Сослана «было много воинов-осетинок, которые были одеты в мужскую одежду» (384, с.98).

Говоря об источниках финансирования аланской военной организации в этот период, нужно отметить полное доминирование налоговых поступлений и феодальных повинностей. Судя по всему, имеет месть та же ситуация, что и в соседней Хазарии, которую отмечает ал-Истахрий (соч.930г.), когда окрестное население снабжает регулярные войска провиантом, напитками и прочим. «У них нет определенного постоянного жалования (Ибн-Фадлан утверждает, что жалование выплачивается, но очень маленькое (36, вып.32, с.45)), разве только малая толика перепадает на их долю после длительного промежутка времени в случае войны, или, когда их постигает какое-нибудь дело, из-за которого они соединяются» (36, вып.29, с.43). Численность регулярного войска строго фиксировано и «когда умрет из числа их один человек, то немедленно ставят на его место другого». Иррегулярное войско Хазарии, как указывает Ибн-Рустэ (раб. 903 г.), финансировалось из другого источника: «царь возложил на зажиточных и богатых обязанность поставлять всадников, сколько могут, сообразно с их имущественным положением и с состоянием источников их доходов» (36, вып.32, с.45). Общая для всего войска захваченная добыча делилась следующим образом: царь выбирал из нее то, что ему понравится, а остальное предоставлялось воинам для раздела между собой, что и служило им платой за службу (36, вып. 32, с.45). Наемничество продолжает практиковаться, хотя и не с тем размахом, как в предыдущий период. На службе у византийских императоров постоянно находились аланские отряды (295, с. 114-115; 253,с. 111; 343, с.41-42). Имеют место как кратковременные, так и стационарные формы наемничества, при этом первые имеют государственный размах - наниматели обращаются непосредственно к правителю Алании, как это видно по свидетельству Никифора Вриения, однако, плату выплачивают непосредственно самим воинам (7,т.1, с.78). Стационарное наемничество практикуется как отдельными воинами (подобно Арабату из отряда Исаака Комнина и Хаскариса «из подручников» Алексея Комнина, о которых упоминает Вриений (7, т. 1. с.65-66)), так и целыми независимыми воинскими соединениями.

Сланов А.А. Военное дело Алан I-XV вв.