У нартов был однажды большой симд. На этом симде не было тогда ни Урузмага, ни Сосырыко, ни Сослана, ни Батраза. Такой был большой симд, что вся земля от него тряслась. Сын одноглазого, кривого богатыря Алаф услышав нартовский симд, сказал своему отцу:
— Ада, сегодня у нартов на Зилахар-быдыре большой симд, от которого трясется вся земля. Пойду я туда и попляшу на симде, побью и поколочу нартам бока, а вечером привезу с собой для нас много усæгтæ.

Взял Алаф двенадцать кардзинов и пошел из дома по дороге к Зилахар-быдыру к нартам. Увидев пасшийся недалеко от него табун, он завернул туда, надоил себе у двенадцати коров молока и сел завтракать. Кончив завтракать, Алаф пошел своей дорогой. Пришел на нартовский симд и стал в кругу между нартами. Увидев богатыря, нарты подняли свою пляску живо. Алаф толкает их по обеим сторонам и разбивает толпу симда. Ухватится за одного — ломает ему руку, ухватится за другого, третьего, четвертого — ломает им бока так, что ребра трещат. Кого толкнет, тому разбивает плечевые кости. Таким образом, он изувечил нартов. Кто жалуется на боль рук, кто на боль ног, кто жалуется на боль боков, а кто охает от боли плеч. Не было из нартов ни одного, кому бы не досталось от Алафа. Когда же настал вечер, то нарты, охая, разошлись по домам.

Пришел и Алаф домой и говорит своему отцу — одноглазому, кривому богатырю:
— Сегодня целый день я был на симде нартов. Досталось же им от меня: кому разбил я руку, кому бока и ребра, кому плечи и ноги. Не остался из них ни один целым, кому бы я не дал сильного толчка и кто б не охал.

Отвечал отец Алафу:
— Счастье твое, что из сильных нартов там, на симде, никого не было. Там не было старого снежнобородого Урузмага, не было ни Сосырыко, ни Сослана, ни Батраза. Они все были на небе, на тархоне мелеков. Если бы они были там, на симде, между нартами, то тебя бы самого не выпустили живым из своих рук.

На другой день утром нарты продолжали свой симд. Урузмаг, Сосырыко, Сослан и Батраз возвратились с неба и стали в ряду с нартами на пляске. Услышав пляску, Алаф говорит отцу:
— У нартов сегодня опять симд, пойду я туда, побью им бока, плечи, руки и ноги, а вечером привезу оттуда нартовских красивых девиц, для нас много усæгтæ.

Говорит отец:
— Чего ты думаешь у нартов добыть хорошего? Было бы лучше, если бы не шел ты туда, а остался бы дома.
— Нет, не останусь! Пойду я и у нартов заберу всех красавиц для нас — усæгтæ! — говорит Алаф.
— Ну, хорошо, увидим, сколько на твою долю достанется нартовских красавиц, — сказал отец.

Берет Алаф двенадцать кардзинов и идет к нартам. Завернул к табуну, подоил из двенадцати коров донхъ молока и сел завтракать. Окончив завтрак, вырывает он большое чинаровое дерево с корнями из земли, берет дерево на плечо и идет к нартам в Зилахар-быдыр. И когда он подошел к симду и увидел в кругу нартов Урузмага, Сосырыко, Сослана и Батраза, то стал прямо к ним и бросил на них сзади дерево, но они на это не обратили внимания, и дерево отскочило от них назад на расстояние двенадцати бонганов.

Алаф видит, что ему становится плохо, — но делать нечего! — опустил он голову вниз, вошел в круг симда и стал между сильными нартами: Урузмагом, Сосырыко, Сосланом и булатным Батразом. Когда богатырь вошел в пляску, то нарты подняли свой симд вдвое живее и веселее, чем прежде. Пошла легкая пляска. Алаф толкнул Батраза, и нога его завязла в земле до самой голени. Батраз повернул свою булатную ногу в сторону и освободил ее из земли. Пошла пляска еще живее и вдвое сильнее. Наступил Батраз на ногу богатыря, толкнул его в бок, и у богатыря вывихнулась нога.
— Ну живее и веселее симд, Сосырыко! — говорил Батраз.

Таким образом Сосырыко и Батраз, не давая богатырю вздохнуть, таскали его кругом симда до самого вечера. Вечером нарты разъехались по домам. Пошел и Алаф домой на одной ноге, весь измученный, трещали в нем все кости. И идет прихрамывая. Смотрит с высоты скалы одноглазый, кривой богатырь. Он возрадовался и говорит:
— О бог! Да съем я болезни твои. Идет Алаф, — говорит опять богатырь. — Да, он идет, но что-то идет с остановкой. Верно, много набрал у нартов красивых их девиц, для нас усæгтæ, и ему одному носить их на себе очень тяжело. Возьму я арбу и поеду к ним навстречу, а то ему одному таскать на себе столько девиц будет трудно, — сказал одноглазый, кривой богатырь.

Взял одноглазый, кривой богатырь арбу и поехал навстречу сыну. Смотрит и видит: идет Алаф, еле-еле двигаясь.

Остановился одноглазый богатырь и говорит сыну:
— А что, не правда моя? Я же говорил тебе, что сильных нартов не было на симде и тебе удалось толкать нартов, как тебе хотелось. Ну, скажи же, сколько ты нам взял у нартов из красивых их девиц — усæгтæ? Вот тебе и «усæгтæ»! — говорил он.

Богатыри, отец и сын, слово за слово перессорились и убили друг друга.
Сосырыко толкнул богатыря в бок, затрещали у него ребра, и рассыпались внутри его печень и легкие.