Нарты ушли в поход. Зашли очень далеко. Долго не возвращались. Люди говорили:
— Нарты в поход ушли, повстречался им кто-то сильнее их, и они погибли.

В Нартовском селе остался один лишь старый Урызмаг. Очень горевал он, что нартовская молодежь не возвращается. Горе за короткое время так его состарило, что уже не в силах он был встать с кровати.

Бората сказали:
— Нартовская молодежь в поход ушла, верно, повстречался им кто-то сильнее их, и они погибли. Добро нартов пропадает, только и ждет, чтобы его взяли. Один лишь старец у них остался, убьем его и все добро заберем.
Однажды собрались и так порешили:
— Кувд устроим, чтобы на нем Урызмага убить, потом скопом пойдем и добро заберем. Кого нам еще бояться!

Три дня спустя в большом доме Алагата нарты устроили кувд. Люди собрались на кувд и сказали:
— Кто пойдет приглашать Урызмага?

Сырдон ответил:
— Я пойду и приведу его.
— Тогда иди, осел, сын Батага, и приведи Урызмага.

Сырдон пришел и сел возле Урызмага.
— Бората кувд устроили в большом доме Алагата и приглашают тебя, если хочешь — пойдем, если не хочешь — оставайся.

Урызмаг ему сказал:
— Эх ты, осел, сын Батага, что это за речи: «Если хочешь — пойдем, если не хочешь — оставайся?». Так ли надо приглашать?!

Тогда Сатана ему сказала:
— Эх, старик, постарел ты и не смыслишь ничего! Против тебя недоброе замышляют, и он тебя предупреждает.

Тогда Урызмаг сказал:
— Иди и поблагодари их от меня. Ведь я с кровати уже не встаю. До кувдов ли мне?

Сырдон пошел и сказал:
— Урызмаг не в силах с кровати встать, и благодарит он вас, но на кувд не придет.

Бората сказали:
— Тогда наши замыслы расстроились.

Старшие говорят:
— А вы невестку к нему пошлите: это почетно, если женщина приглашает, и, если душа еще в нем жива, он ни за что не откажется.

Отправилась невестка, пришла и в дом постучалась. Сатана к ней выглянула.
— Наши в доме Алагата кувд устраивают и послали меня вашего старика пригласить.

Сатана вошла в дом и сказала Урызмагу:
— Вон невестку к тебе прислали, и это почетно. Если женщина приглашает, надо идти.

Урызмаг покачал головой и задумался. Потом ответил:
— Иди и скажи невестке, что иду, хоть не в силах, но стесняюсь приглашающей меня женщины.

Сатана сказала Урызмагу:
— Иди, не бойся. Если станут над тобой измываться, если заметишь что неладное, возьми вот ястреба, веревку с него сорви и выпусти его.

Урызмаг встал, оделся, шубу свою надел, цирх свой взял и сунул его под шубу за спину. Пошел на кувд. Когда уходил, Сатана ему сказала:
— Когда придешь, они будут упорствовать — «проходи подальше», но ты не поддавайся, скажи им: «Я старый человек, во главе стола сидеть уже не в силах, у порога сяду».

Дошел Урызмаг до дома Алагата. Пирующие все до единого встали и сказали:
— Вглубь, вглубь, подальше проходи!

Урызмаг ответил:
— Я старый человек, сидеть не в силах, я и идти не хотел, только женщины постеснявшись, пришел. Прошу вас, позвольте мне сесть у порога.

Тогда в один голос сказали:
— Оставьте его, оставьте, где хочет, пусть там и садится.

Урызмаг вблизи порога возле окна сел.

К нему подбежал Сырдон, присел рядом и говорит:
— Эй, старик, старые притчи сказывать тебе или новые?

Урызмаг ему ответил:
— Ах ты, осел, сын Батага, старые притчи знает ли кто лучше меня! Если хочешь сказывать, то расскажи новые.

Сырдон сказал:
— Тогда новые притчи поведаю. Вот в степи, посреди Мгона, стояло золотое дерево, и собрались вокруг него свиньи — корни того дерева подкапывают, хотят свалить его, чтобы даже корней не осталось.

Тут Урызмаг улыбнулся:
— Эй, осел, сын Ватага! Я и сам видел, как то дерево сваливали, но, видно, ты не знаешь, что в последний раз со свиньями приключилось: на них такой барс набросился, что всех до одного в головы и туловища превратил.

Когда Урызмаг сказал это, Сырдон встал и отошел в сторону.

Чуть позже Урызмаг слышит, как молодежь между собой на хатиагском языке переговаривается: «Пора бы прирезать нашего старого быка». Понял эти слова Урызмаг, с ястреба веревку сорвал и выпустил. Ястреб полетел, сел Сатане на колено, ударил по кисти руки клювом, и выступила из нее кровь с молоком. Догадалась Сатана, что старик ее в беду попал, и побежала к берегу моря. Там закричала-заголосила, обращаясь к Донбеттырам:
— Хейт, мною не рожденный сын, нарт Батраз, где ты? Твой старый отец в беду попал, тревога!

Батраз услыхал этот крик и глянул во все углы, но ничего, кроме железного лома, под руки не попалось. Схватил он железный лом, выскочил из моря и говорит Сатане:
— Где он, в какой стороне?

Сатана ему в ответ:
— В большом доме Алагата.
— Не знаю, какой-такой большой дом Алагата, — сказал Батраз. — Ты беги впереди меня туда, где этот дом находится!

Сатана побежала впереди. Бежала столько, сколько могла, затем рукой указала:
— Вот в том большом доме кувд.

Батраз помчался и, когда прибежал к порогу дома, орлом заклекотал, соколом засвистел.
Сажа от крика в доме осыпалась, многие люди попадали в обморок.

Позвал Батраз:
— Эй, старик, мертв ты или жив?!

Урызмаг ему отвечает:
— Не мертв, но едва жив.

Тогда Батраз ворвался в дом и сказал Урызмагу:
— Эй, старик, будешь в засаде сидеть или гнать?

Он сказал:
— Гнать я уже не в силах, в засаде посижу.

Урызмаг выбежал к порогу, выхватил из-за спины цирх и поставил меж дверных косяков, острием внутрь дома.

Сырдон это заметил, превратился в синицу и вылетел через дымоход.

Батраз принялся бить-крушить всех железным ломом, и превращались они в головы и туловища. Люди переполошились и бросились вон из дома.

Кому от Батраза удавалось спастись, тот на цирх Урызмага натыкался, и тело его за порог вываливалось, а голова в доме оставалась.

Когда люди от страха обезумели, Батраз железным ломом потолок приподнял и щель образовалась. Люди бросились в эту щель, чтобы спастись. Батраз же потолок захлопнул, там всех и прищемило.